В исследованиях, посвященных процессу над тамплиерами, основное внимание уделяется мотивам нападения Филиппа IV на орден в 1307 г. и вопросу о виновности или невиновности тамплиеров. Консенсус по этим вопросам, которые обсуждались с тех пор, как французский король начал действовать, до сих пор не достигнут. В данной статье не ставится задача повторного рассмотрения этих вопросов, а лишь рассматриваются тамплиеры, уклонившиеся от ареста или бежавшие из-под стражи. Однако такой подход может пролить свет на отношение к ним как самих тамплиеров, так и тех, кто отвечал за их арест и содержание под стражей.
Успех попыток задержания тамплиеров в начале судебного процесса в западном христианстве зависел от различных факторов, включая сроки арестов, элемент внезапности, степень информированности правителей о местонахождении братьев, а также усердия чиновников, на которых возлагалась эта задача. Наиболее эффективными оказались меры, принятые Филиппом IV во Франции. Он не только стремился обеспечить секретность своих планов и добиться одновременных действий по всему королевству 13 октября 1307 г., но и дал указание заранее навести справки о заведениях тамплиеров, чтобы чиновники знали, где они размещаются [1]. В Наварре, которая в то время номинально находилась под властью сына Филиппа IV Людовика, аресты, очевидно, были произведены одновременно, и у немногих тамплиеров в этом королевстве было мало возможностей для бегства [2]. В Арагоне Яков II издал инструкции по аресту тамплиеров в начале декабря 1307 г., узнав о признаниях во Франции, но братья тамплиеры узнали о задержании своих коллег в Наварре уже через несколько дней, а слухи о папских и королевских намерениях распространились в арагонских землях задолго до того, как Яков начал действовать; он не пытался сохранить секретность или синхронизировать действия тех, кому было поручено арестовать тамплиеров [3].
Напротив, английский король Эдуард II, издавший 20 декабря 1307 г. распоряжение о задержании тамплиеров [4] , стремился сохранить в тайне сроки принятия мер, а также обеспечить синхронность действий, как того требовал папа в ноябре в булле Pastoralis preeminentie [5]; он хотел, чтобы аресты были произведены в Ирландии до того, как там станет известно о задержании братьев в Англии [6]. Однако он не располагал подробной информацией о местонахождении братьев: инструкции об аресте были направлены юстициарам в Уэльс, хотя там тамплиеров не было [7]. Более того, известия об арестах во Франции достигли Англии еще до того, как инструкции Эдуарда были выполнены: о некоторых английских братьях говорили, что они бежали, узнав о том, что произошло за Ла-Маншем [8]. В Провансе Карл II 13 января 1308 г. отправил запечатанные письма, которые чиновники должны были вскрыть до рассвета 24 января, и в них содержались указания приступить к аресту братьев в тот же день [9]. Впрочем, как и в Англии, об арестах во Франции уже должно было быть известно [10].
Однако во многих регионах папские приказы об аресте тамплиеров выполнялись гораздо медленнее. На Кипре попытки изолировать тамплиеров были предприняты сначала путем уговоров и переговоров в мае 1308 г., прежде чем была применена сила [11]. В некоторых районах Ломбардии никаких действий не предпринималось до лета 1308 г. [12] , и очевидно, что в некоторых областях Италии не было известно о местонахождении тамплиеров [13]. В Кастилии, где братья искали защиты у королевы-матери Марии де Молина и инфанта Филиппа, а Фернандо IV в период политической нестабильности был больше заинтересован в получении контроля над имуществом тамплиеров, чем в задержании членов Ордена [14], многие тамплиеры, по-видимому, все еще пользовались свободой, когда в апреле 1310 г. их вызвали на допрос в Медина дель Кампо. Тем, кто находился тогда в Альканисе, пригрозили отлучением от церкви, если они проигнорируют вызов, что говорит о том, что их нельзя было принудить. Они также просили гарантий безопасности в пути, что опять-таки предполагает, что они не находились под охраной, в то время как группа братьев в Альбе также заявила, что не осмелилась отправиться в Медина-дель-Кампо [15].
Число тамплиеров, уклонившихся от ареста и бежавших в начале процесса, не может быть полностью известно, особенно в некоторых регионах, но, безусловно, в некоторых странах, по которым сохранились наиболее полные свидетельства, оно было относительно невелико. Современный список французских беглецов содержит двенадцать имен, включая имя магистра провинции Жерара Вилье, но записи Судебного процесса показывают, что по крайней мере тридцать пять человек не были задержаны в октябре 1307 г. [16]. Однако это лишь очень небольшая часть братьев, проживавших в то время во Франции. Конечно, могли быть и другие французские беглецы. Тамплиеры, которых допрашивали, не обязательно должны были знать, кто скрылся, и даже если им было известно о бегстве брата, нельзя полагать, что они всегда об этом упоминали: Жерар из Вилье фигурировал во многих свидетельствах тамплиеров, данных папским комиссарам в Париже, но только в одном из них упоминался его статус беглеца [17]. Впрочем, большого количества беглецов во Франции вряд ли можно было ожидать, если только кто-то из чиновников не проявил небрежность в исполнении приказов короля: но свидетельств этому мало. Вероятно, большинство беглецов были братьями, которые по разным причинам оказались вне своих домов 13 октября 1307 г.: так, Амори Камбеллани утверждал, что в момент ареста его не было в одном из домов Ордена, поскольку он был болен и находился у своей семьи [18]. В Англии, где, по расчетам, в 1307 г. насчитывалось около 144 тамплиеров [19], пятнадцать, очевидно, не были задержаны в начале процесса [20]. Вероятно, больше не многим удалось избежать ареста, поскольку четырнадцать беглецов-тамплиеров, чьи христианские имена указаны в недатированной повестке архиепископа Кентерберийского, можно связать с известными беглецами [21]; кроме того, было отмечено, что количество личного имущества, зафиксированного в описях, составленных после ареста, обычно соответствует числу тамплиеров, задержанных в различных домах в Англии [22]. В арагонских землях осенью 1307 г. большинство тамплиеров собралось в небольшом количестве замков, которые орден стремился защищать [23] , и есть лишь несколько сообщений о братьях, скрывшихся после того, как в декабре 1307 г. Яков II приказал конфисковать имущество и арестовать личный состав тамплиеров. Когда братья из монастыря Орта отправились на помощь в обороне Миравета, один тамплиер, как сообщалось, спрятался, чтобы не идти с ними; предположительно, он намеревался бежать. Однако не тамплиер, предоставивший это свидетельство, заявил, что это всего лишь услышанный им рассказ [24].
В декабре 1307 г. три тамплиера были схвачены судебным приставом Тортосы, когда они пытались бежать на лодке, но, возможно, они хотели присоединиться к своим коллегам в одном из обороняемых замков; то же самое можно сказать и о командире Пенисколы, который был пойман при попытке бегства по морю, когда его замок пал в том же месяце [25]. Яков приказал блокировать замки, которые защищали тамплиеры, и издал инструкции, согласно которым братья не должны были покидать крепости, не будучи задержанными; однако окружение никогда не было полностью эффективным [26]. Тем не менее, похоже, что немногие тамплиеры бежали из замков во время их осады. Три брата все же покинули Монзон до того, как крепость пала под натиском королевских войск. Известно, что вскоре они оказались под королевской стражей, и один из них, Бернард Фуэнтесский, позже заявил, что добровольно сдался королю, а остальные, возможно, подчинились Якову по собственной воле [27]. Яков Гарригансский, покинувший своих коллег в Миравете осенью 1308 г., несомненно, сделал это с намерением сдаться Якову II [28]. А тамплиер Раймонд из Сан-Иполито действительно бежал, хотя неизвестно, когда он скрылся [29]. Подробных сведений о тамплиерах в королевстве Кастилия не сохранилось, но из восьмидесяти пяти братьев, вызванных архиепископом Толедо на допрос в Медину дель Кампо в 1310 г., только семеро, как говорят, оставили орден [30]. Конечно, нет никаких доказательств в пользу утверждения Вильгельма Плезианского, сделанного в Пуатье в мае 1308 г., что многие тамплиеры в Испании бежали на мусульманские территории [31].
Однако точные сведения отсутствуют по многим другим регионам. На Кипре было допрошено 76 тамплиеров, но в более поздних хрониках Амади и Бустрона говорится, что в 1308 г. на острове было 118 тамплиеров [32]. Вероятно, в период между 1308 и 1310 г., когда тамплиеры были допрошены, произошло несколько смертей, но цифры хроник, если их принять, позволяют предположить, что некоторые бежали; однако надежность их источников не может быть установлена. Допускается, что в 1310 г. Эг из Бессана захватил на острове несколько тамплиеров, но на самом деле он просто переправил в Фамагусту братьев, которые уже находились под стражей [33]. Можно также отметить, что в протоколах допросов на Кипре вообще нет упоминаний о скрывшихся тамплиерах, как в протоколах допросов во Франции и Англии; однако большинство допрошенных на Кипре вступили в орден на Западе, и при описании церемоний приема они обычно ссылались на братьев, проживавших на Западе. Правда, несколько тамплиеров, упомянутых в ходе допросов на Кипре и, по-видимому, проживавших на острове в 1308 г., не дали показаний, но бегство – не единственное возможное объяснение [34]. Чтобы обеспечить себе свободу, в любом случае необходимо было пересесть на корабль, покидающий остров.
Конечно, возможно, что процент беглецов был выше в некоторых других странах, по которым имеются ограниченные свидетельства, например, в Италии. Можно выделить менее сорока тамплиеров, чьи показания сохранились или о которых известно, что они были допрошены в итальянских землях [35]. Некоторые дома тамплиеров, такие как Кастельнуово дель Лодиджано и Фьоренцуола, были найдены заброшенными [36], а к июлю 1310 г. не было обнаружено ни одного тамплиера в областях Кампанья и Мариттима в центральной Италии [37]. Однако очевидно, что известные братья, дававшие показания, были не единственными, кто был арестован и допрошен. В конце записи шести показаний названных тамплиеров, допрошенных во Флоренции, говорилось, что допросы еще семи тамплиеров не были записаны, «поскольку некоторые из них никогда не занимали должности или посты в Ордене, а некоторые занимались только рутинной или сельскохозяйственной работой, а другие – в силу своего недавнего поступления на службу – вряд ли были осведомлены о тайнах Ордена» [cum aliqui eorum nullo tempore habuerint statum seu prelationem in ordine, aliqui ad sola servitia seu rusticana opera deputati et aliqui propter novitatem in ordine, secreta ipsa dicti ordinis verisimiliter potuerint ignorari] [38]. Поскольку большинство обвинений касалось церемоний приема, в которых участвовали все, то, видимо, некоторые свидетельства, не содержащие требуемых признаний, были отброшены, а в некоторых других случаях этот факт мог быть не зафиксирован. Также встречаются упоминания о братьях в различных районах, которые содержались под стражей, но о допросах которых ничего не известно: среди них восемь тамплиеров, которые в 1308 г. содержались под стражей в Барлетте [39]. Нельзя также считать, что в 1307 г. братья проживали во всех домах, которые впоследствии были признаны опустевшими. Однако очевидно, что, хотя значительное число итальянских тамплиеров могло скрыться с началом судебных разбирательств, далеко не все стремились к бегству.
Некоторые братья не только избегали ареста при первом задержании тамплиеров: существовала и возможность последующего побега из-под стражи. Вероятность этого зависела в первую очередь от того, содержались ли братья под стражей или нет. Большинство из них содержались под стражей, но в разных зданиях, одни из которых были более охраняемыми, чем другие. Также побег был затруднен, если братья были закованы в цепи, и еще один фактор – количество и честность тех, кто отвечал за их охрану.
Местные власти не всегда получали точные указания относительно мест содержания арестованных тамплиеров: английский король Эдуард II лишь приказал не держать их в собственных домах [40]. На практике многие из них содержались в замках. Большинство английских братьев после ареста содержались в ближайшем королевском замке, а позднее, во время допросов, – в замках Йорк, Линкольн и в лондонском Тауэре [41]. В Провансе двадцать два тамплиера были заключены в замок Пертюи, двадцать семь – в замок Мерарг [42]. Восемь тамплиеров, задержанных в Барлетте, содержались в тамошнем замке [43]. Однако в Арагоне Яков II предпринял политику содержания тамплиеров в собственных зданиях: некоторые из них, такие как Альфамбра, Аско и Чаламера, были замками, но в их число входили и дома, расположенные в городах: король фактически был готов вести переговоры с тамплиерами о месте их содержания в пределах командорства [44]. Для содержания захваченных тамплиеров использовались здания различных типов, включая городские и церковные тюрьмы [45] и частные дома. Некоторые английские братья, отправленные в Йорк, были вынуждены на некоторое время разместиться в частных домах, поскольку замок был непригоден для их содержания [46]. Когда в одном месте собиралось большое количество тамплиеров, вряд ли можно было обойтись без использования различного рода зданий. Во время расследования, проведенного папскими комиссарами в Париже, семьдесят пять тамплиеров содержались в штаб-квартире ордена в городе, а остальные содержались группами от сорока семи до четырех человек почти в тридцати местах, включая аббатство Святой Женевьевы, дома епископов Амьена и Бове, аббата Ланьи, а также значительное количество резиденций мирян [47]. В конце 1310 г., когда тамплиеры были доставлены в Лондон из Линкольна, Эдуард II также был готов использовать частные дома, если Тауэра и различных городских сторожек окажется недостаточно [48].
Судя по всему, во Франции тамплиеров, находившихся под стражей, обычно держали в кандалах, что было обычной практикой в тюрьмах, за исключением тех, кто занимал высокое положение [49]. Братья, допрошенные в Алесе в 1310 г., как сообщается, дали показания «об освобождении из тюрьмы и освобождении от всех своих цепей» [solutus omnibus vinculis et carcere liberatus], что подразумевает, что до того момента, как их привели на допрос, они находились в кандалах [50]. Представители тамплиеров, выступавшие перед папскими комиссарами в Париже, утверждали, что все они содержались в цепях, и аналогичное утверждение было сделано несколькими группами тамплиеров, задержанных в городе [51]. Два тамплиера, выступившие перед папой в июне 1308 г., также заявили, что их держали в кандалах: один из них заявил, что его не только держали в ножных кандалах, но и «иногда заковывали в кандалы, когда его везли в повозке с места на место» [aliquando fuit Hiatus manibus quando ducebatur in quadriga de loco in loco] [52]. Очевидно, что при перевозке тамплиеров на допрос или по другим причинам требовались повышенные меры безопасности, и вполне возможно, что группа тамплиеров в Париже имела в виду дополнительное приковывание, когда говорила, что с них брали два шиллинга «за приковывание и отковывание нас, когда мы представали перед дознавателями» [pour nos fergier et desfergier puis que nos somes devant les auditors] [53]. Раннее заковывание в цепи имело место и в Провансе: при переводе пяти тамплиеров из Пертюи в Экс в феврале 1308 г. они были скованы в пути [54]. Однако в некоторых других странах применялся более мягкий подход. В арагонских землях тамплиеры были заключены в кандалы только в июле 1310 г. , когда дознаватели потребовали более строгого заключения братьев. Но их заковали только в ножные кандалы, а Яков II заявил чиновникам, что в шейных кандалах нет необходимости. Однако уже через несколько месяцев все они были освобождены от цепей по приказу короля, и кандалы вновь стали применяться только в августе 1311 г., после того как папа римский распорядился применить пытки и, следовательно, увеличился риск попытки бегства [55]. Эдуард II, отдавая приказ об аресте тамплиеров, заявил, что они должны содержаться с честью, а не в «суровом или мерзком плену» [dura et vili prisona] [56]. По всей видимости, первое упоминание о применении цепей относится к ноябрю 1310 г., когда Эдуард II приказал заковать тамплиеров, доставленных в лондонский Тауэр из Линкольна, в ножные кандалы [57].
О численности стражи, нанятой для наблюдения за тамплиерами, известно немного. В Арагоне Яков II принял политику, согласно которой на каждого тамплиера приходился один охранник, хотя в июле 1309 г. число охранников было на время сокращено – вероятно, по финансовым причинам – до одного охранника на каждые пять тамплиеров [58]. Однако очевидно, что побеги из-под стражи иногда облегчались коррумпированными или нерадивыми чиновниками и охранниками. Английский тамплиер Томас из Торалби признался, что дал шерифу и смотрителю замка Линкольн сорок флоринов, чтобы совершить побег [59], а в 1311 г. Вильгельм Лорский смог бежать из Гандеса в Арагоне благодаря тому, что королевский чиновник, отвечавший за это, прикарманил деньги, которые должны были пойти на оплату охраны [60]. В 1310 г. и в 1311 г. шерифу Йорка было объявлено взыскание за то, что он позволил тамплиерам, которые должны были содержаться в Йоркском замке, бродить по городу [vagari], что создавало опасность их побега [61]. В 1310 г. Яков II Арагонский также счел необходимым пригрозить стражникам, не выполнившим его приказ о заковывании тамплиеров: он опасался, что некоторые из них будут слишком сочувствовать братьям [62].
Однако некоторые пленные тамплиеры иногда не содержались в тесном заключении и получали от правителей большую свободу передвижения. Когда в конце 1308 г. братья, защищавшие замок Миравет, сдались Якову II Арагонскому, им было разрешено ходить группами не более чем по три человека под охраной на расстояние двух-трех выстрелов из лука от зданий, где они должны были содержаться, при условии, что они не будут задержаны в городе или крупном населенном пункте. Некоторым тамплиерам, сдавшимся в Монсоне в 1309 г., даже был выделен мул «для верховой езды» [a son cabalcar]: Беренгеру Гуамиру, бывшему коменданту Барселоны, было даже разрешено ездить по этому городу, когда ему вздумается [63]. В марте 1308 г. английский король Эдуард II разрешил провинциальному магистру Уильяму де ла Мору выходить под охраной из Кентерберийского замка в светлое время суток с двумя братьями, а через два месяца магистр был передан на попечение Антония Бека, патриарха Иерусалимского и епископа Даремского [64]. В июле два брата – Майкл из Баскервиля и Джон из Стока – были освобождены для сопровождения Уильяма де ла Мора [65]. Только в ноябре 1308 г. магистр провинции был заключен в лондонский Тауэр [66]. Йоркширскому тамплиеру Уильяму из Графтона было разрешено пользоваться своими лошадьми, пока он еще проживал в орденском доме в Уитли [67]. В Ирландии тамплиеры, похоже, не подвергались строгому заключению. Весной 1309 г. за ними были закреплены три поместья Килклоган, Килбарри и Крук, которые находились под контролем тамплиеров до 1311 г., а Томас Линдсей уже в начале 1309 г. участвовал в управлении Килсараном [68]. В 1310 г. также рассматривался вопрос об освобождении под гарантии некоторых тамплиеров в Северной Италии, хотя результат этого не известен [69].
Однако зарегистрированных случаев побега сравнительно немного. Во Франции, как сообщалось, из тюрьмы сбежал брат Бертран [70], а в феврале 1308 г. Джакомо де Монтекукко бежал из папской тюрьмы в Пуатье, к смущению Климента V, который в то время добивался передачи всех тамплиеров под церковную опеку [71]. Сообщалось также, что Филипп Треффонский бежал с некоторыми коллегами на севере Франции, когда его держали в доме рыцаря Петра из Плайи [72]. Еще одним братом, о котором известно, что он бежал во Франции, был Петр из Болоньи: он был представителем ордена перед папскими комиссарами, проводившими расследование в Париже, но во время этого расследования сбежал из тюрьмы [73]. Правда, Гийом де Плезиан в мае 1308 г. упоминал о тамплиерах, сбежавших из тюрьмы, что говорит о том, что побеги не были редкостью, но он просто пытался очернить характер тамплиеров перед папой [74]. В арагонских землях единственным известным тамплиером, сбежавшим – кроме Гийома из Лора – был Бернард из Фуэнтеса, который бежал после допроса в Лериде в 1310 г. [75]. Несколько английских тамплиеров также обрели свободу. Стивен из Стапельбригга и Томас из Линдсея, бежавшие в Ирландию, но задержанные или сдавшиеся там, впоследствии снова скрылись [76]. Майкл из Баскервиля и капеллан Джон из Стока, которым после ареста в июле 1308 г. было поручено сопровождать английского провинциального магистра, в ноябре 1309 г. были объявлены бежавшими [77]. Капеллан Роджер из Стоу и Томас из Торалби, которые ранее скрывались от правосудия, также бежали после первых допросов [78].
Трудно выделить общие черты среди тамплиеров, избежавших ареста или сбежавших из-под стражи. Среди них были братья, принадлежавшие ко всем рангам ордена – рыцари, сержанты, капелланы. Тамплиеры, проживавшие в западных странах в начале XIV в., были преимущественно сержантами [79], но среди беглецов известного ранга во Франции рыцарей было пропорционально больше, чем сержантов, а оба тамплиера, бежавшие из-под королевской стражи в Арагоне, были рыцарями. Однако эти выборки слишком малы, чтобы их можно было считать значимыми. Беглецы также были разного возраста и разного срока службы. Хотя несколько английских беглецов вступили в орден на рубеже веков, Томас из Торалби был принят около 1282 г. [80]; среди беглецов во Франции Петр из Болоньи также стал тамплиером около 1282 г., в то время как другие прослужили всего несколько лет до ареста [81]; если Райнальду из Белли Пили на момент допроса было около 50 лет, то Петру из Букли – вдвое меньше [82]. Неудивительно, однако, что среди известных беглецов не было людей с большим возрастом или необычайно долгой службой: вряд ли можно ожидать, что многие беглецы были из английских командорств Денни и Игл, где размещались больные и немощные братья [83]. Бежавшие были из разных частей стран, в которых они служили. В Англии двое были из Нового Темпла в Лондоне, другие – из домов на севере Англии и Шотландии, а Стивен из Стапельбригга принадлежал к дому Лидли в Шропшире [84]. Французские беглецы также были из разных частей королевства. Из источников не складывается впечатления о согласованном бегстве больших групп тамплиеров. Сообщалось, что семь братьев из дома Тулон в Провансе избежали ареста, но это было необычно [85]. Поскольку численность отдельных домов обычно была очень мала, в любом случае было бы трудно скоординировать масштабное исчезновение во время арестов.
Те, кто бежал во время Судебного процесса, разбрелись в разные стороны. Некоторые стремились покинуть страны, где они служили. Несколько французских беглецов, таких как Ричард из Монклера и Шарембо из Комфланца, направились в Германию [86], а арагонский тамплиер Бернард из Фуэнтеса отправился в Тунис, где возглавил христианское ополчение на службе у местного правителя [87]. Как уже упоминалось, Томас из Линдсея и Стивен из Стейпелбригга бежали из Англии в Ирландию, а английский капеллан тамплиеров Роджер из Стоу, по некоторым данным, отправился в «чужие края» [alienas partes] [88]. Петр из Болоньи вернулся на родину в Италию, где, как сообщалось позднее, он и жил, как и Джакопо из Монтекукко [89].
Конечно, часто утверждается, что беглые тамплиеры из Франции отплыли из Ла-Рошели и скрылись в Шотландии, где, как утверждается, они сохранили свою идентичность как группа. Странно, что в этих утверждениях основное внимание уделяется французским тамплиерам, поскольку беглецы, вероятно, были более многочисленны и в некоторых других странах; однако предполагается, что во Франции было много братьев, которые не были задержаны чиновниками Филиппа IV. Это объясняется тем, что были приняты преувеличенные оценки общего числа тамплиеров во Франции и занижены цифры арестованных. Например, в книге «Храм и ложа» утверждается, что во Франции было арестовано 620 тамплиеров [90]. Безусловно, около 600 братьев выразили готовность защищать Орден перед папскими комиссарами в Париже [91]. Однако эта цифра явно не включает всех, кто был задержан во Франции. Из 69 тамплиеров, допрошенных в Клермоне в 1309 г., только 32 явились в Париж в следующем году [92]. Следует также помнить, что, помимо казненных во время Судебного процесса, в этот период были и другие случаи смерти, вызванные либо пытками и жестоким обращением, либо естественными причинами [93].
Утверждения, относящиеся к Шотландии, на самом деле покоятся на весьма сомнительном фундаменте. Единственным документальным основанием для предполагаемого бегства французских тамплиеров из Ла-Рошели являются показания тамплиера Жана де Шалона, данные им в Пуатье в июне 1308 г., а также список французских беглецов, в котором довольно двусмысленно упоминается Жерар де Вилье qui est armez li XL de freres [возможно, «которого сопровождали сорок братьев»?] [94]. Жан де Шалон свидетельствовал, что в 1307 г. ведущие члены ордена, знавшие о том, что должно произойти, бежали, и что он сам встречал Жерара из Вилье, французского провинциального магистра, ведущего вереницу из пятидесяти лошадей; кроме того, он утверждал, что слышал, что Жерар позже отплыл с восемнадцатью галерами. Жерар из Вилье, несомненно, был беглецом, но это свидетельство мало подтверждает выдвинутые теории. Утверждение Жана о том, что ведущие тамплиеры заранее знали о планируемых арестах и поэтому исчезли, вряд ли подтверждается заключением многих из них в тюрьму в октябре 1307 года. Предположительно, он встретился с Жераром незадолго до арестов, но это вовсе не означает, что тот стремился избежать ареста: взять с собой пятьдесят лошадей, которых нужно было содержать и кормить, вряд ли было лучшим способом уклониться от поимки. Тамплиеры на Западе обычно отправляли лошадей на Восток, и как они, так и госпитальеры продолжали это делать после распада государств крестоносцев [95]: поэтому можно предположить, что именно это и было целью путешествия Жерара.
Начало октября, конечно, было бы поздно для обычного осеннего перехода на Восток, но объяснение такого рода было бы возможно, если бы встреча произошла в сентябре [96]. Куда направлялся Жерар, неясно, но ничто не указывает на то, что он направлялся в Ла-Рошель: Жан де Шалон не упоминает этот порт, а поскольку он был командором дома тамплиеров в епархии Труа, к юго-востоку от Парижа, его встреча с Жераром де Вилье вряд ли указывает на путешествие в этом направлении. В XIII веке тамплиеры, несомненно, перевозили вино на кораблях из Ла-Рошели, но некоторые из используемых ими судов были наемными, и ничто не указывает на то, что там базировались восемнадцать галер [97]. Сам Жан признает, что сообщение о посадке на корабли было всего лишь слухом: оно вполне могло начаться как вопрос, затем стать предположением и закончиться как утверждение. Утверждение о Жераре де Вилье, содержащееся в списке беглецов, вполне могло быть основано на этом слухе: хотя Финке полагал, что список был составлен в конце 1307 г. [98], документ не датирован: известно лишь, что он был составлен до начала разбирательства с папскими комиссарами в Париже, поскольку некоторые из перечисленных в списке беглецов к тому времени уже были задержаны [99].
Однако очевидно, что многие беглецы оставались в тех странах, где они проживали в 1307 году. Это, очевидно, относится к некоторым французским тамплиерам, которые впоследствии сдались или попали в плен, а в Германии двадцать местных тамплиеров, все еще остававшихся на свободе, по сообщениям, ворвались на провинциальный совет в Майнце в 1310 г. [100]. Стефан из Стапельбригга даже вернулся из Ирландии в Англию [101].
Тамплиеры, уклонявшиеся от ареста или бежавшие из-под стражи, обычно стремились избежать обнаружения, отказываясь от своих привычек и сбривая бороду. Адам из Валленкура говорил, что отказался от мантиии и сбрил бороду, «чтобы иметь возможность более свободно и незаметно ходить куда захочет» [ut liberius et secretius ire posset quo vellet] [102]. Французские тамплиеры Жан из Шале и Петр из Моди были одеты в полосатую одежду, когда их поймали, а английский капеллан Роджер из Стоу принял облик светского священника [103]. Поскольку бежавшие тамплиеры обычно сбривали бороды, именно бородатые нетамплиеры могли вызвать подозрение. Слуга Эдуарда II по имени Питер Огер, поклявшийся не брить бороду до тех пор, пока не совершит паломничество, должен был получить от короля письмо, в котором говорилось, что его нельзя принимать за тамплиера «из-за его ниспадающей бороды» [ratione barbe sue prolixe] [104]. Беглые братья, конечно, могли также надеяться на убежище и защиту со стороны своих семей или тех, кто в прошлом покровительствовал и поддерживал орден Храма [105].
Церковные и светские власти принимали различные меры для задержания беглецов. Папа и светские правители рассылали приказы, а прелаты – повестки. Например, в декабре 1308 г. Климент V не только предписал светским правителям арестовать всех тамплиеров, которые не были задержаны, но и запретил кому-либо оказывать помощь, благосклонность или укрывать беглецов [106]. Карл II, издавая инструкции по задержанию тамплиеров в Провансе, заявил, что тех, кто не был схвачен 24 января 1308 г., следует преследовать до тех пор, пока они не будут задержаны [107], а в Англии Эдуард II в сентябре 1309 г. приказал шерифам, а также чиновникам в Шотландии и Ирландии задержать тамплиеров, которые не были схвачены, а в декабре того же года английским шерифам было разослано еще одно распоряжение [108]. Некоторые повестки, изданные прелатами, были адресованы всем тамплиерам, независимо от того, находились они под стражей или нет, но другие были адресованы конкретным беглецам. Роберт Уинчелси, архиепископ Кентерберийский, отдал приказ о вызове четырнадцати тамплиеров, чьи христианские имена были указаны, а в мае 1310 г. архиепископ Йоркский аналогичным образом призвал восемь беглецов явиться 2 июля того же года [109]. Подобные приказы и повестки обычно получали широкую огласку. Так, 4 ноября 1309 г. духовенство и миряне в Парме были созваны колоколами, трубами и глашатаями, после чего папские послания были зачитаны на латыни и на жаргоне, а через неделю то же самое произошло в Пьяченце [110]. Сообщается также, что в центральной Италии копии повесток были прикреплены к стенам различных зданий [111]. Указы сопровождались угрозами порицания: тамплиеры, не сдавшиеся, должны были быть объявлены contumacious [сontumacy – упрямый отказ подчиниться власти или, особенно в законе, умышленное неуважение к приказу или вызову суда. – прим. пер.] и отлучены от церкви; в декабре 1308 г. Климент также постановил, что те, кто продолжает помогать тамплиерам, подлежат отлучению, а их земли – интердикту [112]. Иногда предлагались льготы для задержания беглецов. В 1308 г. Климент предложил вознаграждение в размере 10 000 флоринов за поимку Джакопо Монтекукко, но этот пример не был распространен [113].
Иногда применялся более активный подход – проводились дознания. Арестованных тамплиеров иногда просили назвать имена беглецов: так, в январе 1308 г. тамплиер Хуго из Сен-Жана, помогавший составлять опись имущества тамплиеров в Эксе, поклялся, что в этом доме находились только три арестованных брата [114]. По просьбе инквизиторов в Англии епископ Винчестерский в 1310 г. приказал архидиакону Суррея провести расследование в отношении тех, кто поддерживает или укрывает тамплиеров и препятствует судопроизводству [115]; а Роберт Винчелси, архиепископ Кентерберийский, приказал своему комиссару опросить духовенство и мирян, присутствующих на консисториях и соборах, не знают ли они о тамплиерах, которые не находятся под стражей [116]. В Центральной Италии свидетелей, не являющихся тамплиерами, в Веллетри и Сегни спрашивали, не знают ли они тамплиеров или тех, кто оказывает поддержку и помощь братьям [117]. Однако никто из этих итальянских свидетелей не предоставил никакой информации. Однако если тамплиеры проживали по месту жительства и искали убежища у своих семей, то к ним можно было обратиться. О том, что так и было сделано, свидетельствует указание инквизитора Лунато Базано и Хью Гарилио представить тамплиеров Жана Базано и Петра Гарилио подесте Казале [118]. Однако не все семьи могли рассчитывать на сотрудничество, а поскольку тамплиеров часто переводили из одного дома в другой, многие из них в момент ареста должны были жить далеко от своего дома. Поимка беглецов-тамплиеров была непростой задачей, которая, несомненно, усложнялась ограниченностью существовавших средств связи. Как признал Климент V в 1312 г., «выследить бродяг невозможно или, по крайней мере, очень трудно» [vagabundi nullatenus possent aut saltem non faciliter inveniri] [119].
Тем не менее, в некоторых случаях поступала информация, позволявшая произвести арест. В 1310 г. прево Кастелле сообщил папским комиссарам в Париже, что арестовал семь человек в светской одежде по приказу королевских чиновников, которым сообщил, что они беглые тамплиеры; аббат Нуайона схватил Филиппа Треффонского в сентябре того же года после того, как его об этом попросил некий неназванный вооруженный человек [120]. Но неясно, стала ли информация в этих случаях результатом расспросов или информаторы сами проявили инициативу в разглашении того, что им было известно. Не известна также предыстория поимки Дрохета Парижского, которого задержал Удард из Мобюиссона, чиновник, отвечавший за арест тамплиеров в сенешальстве Бокэр, или Стефана из Стапельбригга, который был схвачен в 1311 г. чиновниками епископа Солсбери; а беглецы, которые позже давали показания в Париже перед папскими комиссарами и говорили, что были схвачены, не сообщают никаких подробностей о том, как они были пойманы [121].
Однако некоторые беглецы, оказавшиеся впоследствии под стражей, сдавались по собственной воле. Например, архиепископ Йоркский в 1310 г. сообщил о Джоне из Эбрестона, что «явившись к нам в духе смирения, он просил восстановить его религиозный статус и мантию его ордена» [coram nobis in spiritu humilitatis comparens, ad statum suum et habitum sui ordinis restitui . . postulavit], а в следующем году Томас из Торалби «предстал перед почтенным отцом, господином архиепископом Кентерберийским, … прося, чтобы Церковь отнеслась к нему милостиво, и подчиняясь церковному постановлению» [representavit se comm venerabili patre domino Archiepiscopo Cantuariensi . . petens per ecclesiam misericorditer secum agi, submittens se ordinacioni ecclesie] [122].
Об общем числе беглецов, находившихся под стражей к концу процесса, сохранилась лишь ограниченная информация. В Англии девять человек были схвачены или сдались, хотя Томас из Линдсея и Роджер из Стоу снова исчезли до завершения процесса [123]. Десять человек к концу процесса числились пропавшими без вести, хотя некоторые из них могли к тому времени умереть. Во Франции, где число беглецов было больше, к концу процесса под стражей находились только девять человек, но, учитывая то, как обращались с братьями, задержанными Филиппом IV, вряд ли можно было ожидать многочисленных добровольных сдач.
Сохранившиеся источники мало что сообщают о строгости наказания беглецов, попавших в плен или сдавшихся в плен. По окончании судебного процесса в Англии Иоанн из Стока был подвергнут суровому наказанию, но оно было не более строгим, чем то, которое было назначено некоторым братьям, не скрывавшимся от правосудия. Судя по всему, наказания в Англии определялись в основном сроком службы в Ордене, и нет никаких свидетельств того, что на беглецов налагались дополнительные наказания [124]. Также очевидно, что в Англии беглецы, находившиеся под стражей на момент окончания Судебного процесса, получали такое же пособие в размере четырех пенсов в день, как и другие тамплиеры [125].
К моменту упразднения ордена Храма Климентом V в 1312 г. беглецы, несомненно, еще оставались на свободе во всех регионах. Папа постановил, что в течение года они должны явиться в свои епархии и быть допрошены: те, кто не подчинился, должны были быть отлучены от церкви, а те, кто оставался в отлучении в течение года, должны были быть осуждены как еретики. Эти постановления должны были обнародоваться епископами в соборах и других местах [126]. Некоторые беглецы в странах, где тамплиеры не были заключены в тюрьму после Судебного процесса, например в Англии и Арагоне, все же пытались примириться с Церковью. В Англии Томас из Линдсея сдался к весне 1312 г. [127], а Уильям-младший из Графтона добровольно подчинился в течение года, указанного папой: он был допрошен епископом Линкольна по обвинениям против тамплиеров и затем освобожден от отлучения, которое он навлек на себя своим бегством. Он был отправлен в августинский монастырь Миссенден для покаяния [128]. Ричард Энгейн и Томас из Хагвортингема, которые не были допрошены во время процесса, но получали пенсию в религиозных домах до конца 1311 г. и к лету 1313 г. соответственно, предположительно подали прошение после завершения процесса в Англии [129]. Однако только в 1316 г. капеллан тамплиеров Роджер из Стоу обратился за отпущением грехов [130]. В королевстве Арагон, где беглецов было немного, в 1313 г. тамплиер Раймонд из Сан-Иполито получил отпущение грехов от епископа Тортосы, а в том же году Бернар из Фуэнтеса вернулся из Туниса и по указанию епископа Лериды был отпущен архидиаконом Бесалу [132].
С теми, кто сдавался после окончания судебного процесса, не было сурового обращения. Климент V еще в 1312 г. издал указ о милостивом обращении с беглецами, сдавшимися впоследствии, если только они не были нераскаянными или рецидивистами [133]. Раймонду из Сан-Иполито, сержанту тамплиеров, была назначена пенсия в размере 500 барселонских шиллингов [s.B.] в год – норма для братьев этого ранга в Арагоне, а рыцарю Бернарду из Фуэнтеса было назначено более щедрое содержание – 3000 s.B. в год, хотя базовая ставка для арагонских рыцарей составляла 1400 s.B. [134]. В 1313 г. ему даже разрешили завершить свою дипломатическую работу на тунисского правителя, после чего он поселился в бывшем тамплиерском доме Гарди [135]. В Англии беглецам, сдавшимся после 1312 г., выплачивалось такое же дневное содержание, как и другим тамплиерам [136]. Подробности о наказаниях, наложенных на тамплиеров, сдавшихся после судебного процесса, почти полностью отсутствуют. Известно только о наказании Уильяма-младшего Графтонского. Ему разрешалось выходить из своей комнаты только в церковь или монастырь на богослужение, а также раз в неделю на четыре часа на свежий воздух, хотя он не должен был покидать территорию монастыря. По воскресеньям, вторникам и четвергам ему разрешалось есть один вид дешевого мяса, а по пятницам – только хлеб, пиво и бульон. В остальные дни ему полагалась рыба одного вида. Поскольку он был грамотным, то три раза в неделю должен был читать Псалтырь с ектениями [в богослужении — название последовательности молитвенных прошений. – прим. пер.]. Это наказание было более суровым, чем то, которое требовалось от некоторых братьев, не бывших беглецами, но оно было и более легким, чем наказания, назначенные другим тамплиерам, в том числе и тем, которые не были беглецами [137].
В годы, последовавшие за упразднением ордена Храма, продолжали появляться упоминания о беглых тамплиерах. Например, в 1316 г. госпитальеры утверждали, что во Фландрии живут тамплиеры, не примирившиеся с церковью, а современный итальянский хронист Ферретус Винцентинус упоминал о беглецах, которые оставались на свободе и после 1312 г. [138]. Однако, несмотря на постановления Климента V от 1312 г., активного преследования беглецов на этом этапе, как правило, не происходило. Как правило, они могли жить безнаказанно, хотя и с разной степенью комфорта. Ферретус Винцентинус утверждает, что некоторые из них предавались «плебейским занятиям» [ministeriis plebeis], но другие, имевшие поддержку семьи или друзей, несомненно, могли наслаждаться более комфортным существованием.
Хотя изучение беглецов-тамплиеров не дает прямого ответа на основные вопросы, которые обычно задаются в связи с процессом над тамплиерами, оно позволяет выявить некоторые особенности отношения к нему. Очевидно, что в некоторых странах арест и содержание под стражей тамплиеров не проводились с той строгостью и решительностью, которые были характерны для мер, принятых во Франции. Некоторые правители и чиновники были готовы относиться к тамплиерам во время Судебного процесса с осторожностью, предоставляя некоторым братьям заметную степень свободы. Беглецы, взятые под стражу, по всей видимости, не подвергались более суровому наказанию, чем другие братья, а после окончания процесса тамплиеры, остававшиеся на свободе, не подвергались активному преследованию. Отношение, которое обычно демонстрировали власть имущие, позволяет предположить, что среди них было немало тех, кто не был полностью убежден в виновности тамплиеров и не питал плохого отношения к ордену, несмотря на усиливающуюся критику военных орденов, особенно Храма и Госпиталя, звучавшую в XIII веке.
Можно сделать выводы и об отношении самих беглецов. Не все те, кто не был задержан в начале разбирательства, проявили инициативу к побегу: как мы уже видели, некоторые братья во Франции не были схвачены только потому, что в тот момент не находились в местах, где производились аресты. Но многие из них стремились остаться на свободе, в то время как другие тамплиеры с самого начала принимали меры, чтобы избежать поимки, или впоследствии пытались бежать из-под стражи. Причиной обычно называли страх. Роджер из Стоу, например, утверждал, что он был «напуган страхом ареста» [timore captionis huius perterritus], а Томас из Торалби заявил, что пытался бежать из-под стражи после того, как аббат из Ланьи на допросе заявил, что заставит тамплиера признаться в обвинениях [139]. Аналогичным образом Андре Сиенский, допрошенный в Чезене, утверждал, что бежал из страха, когда узнал, что других арестовывают и убивают [140]. Страх мог быть не только перед физическими страданиями и возможной смертью, но и перед тем, что его заставят признаться в обвинениях, которые не соответствовали действительности [141]. Однако очевидно, что в разных странах многие, кто имел возможность избежать ареста или бежать после задержания, не сделали этого. Некоторые, конечно, были слишком стары или немощны, чтобы обдумывать свои действия. Некоторые, вероятно, также опасались, что бегство будет воспринято как признание вины. Предположительно, однако, многие считали, что им удастся доказать свою невиновность в основных обвинениях, выдвинутых против них: именно так поступали арагонские тамплиеры, которые держались в своих замках в надежде, пока они еще находились в состоянии относительной силы, убедить арагонского короля в своей невиновности [142]. Такие ожидания, несомненно, были особенно сильны в странах, где пытки не применялись для получения признаний в течение большей части периода Судебного процесса: только на поздней стадии некоторые братья были подвергнуты пыткам в Англии и Арагоне [143].
Несомненно, добровольный уход из жизни как во время процесса, так и после него объясняется по-разному. Некоторые братья, оказавшиеся вдали от семьи и друзей, вероятно, испытывали трудности с поиском средств к существованию, если они бежали без денег и не могли легко найти работу. Те, кто состоял в Ордене в течение многих лет, могли оказаться в институциональной среде и поэтому с трудом акклиматизировались к жизни во внешнем мире. Для некоторых из них таким фактором мог стать постоянный страх быть пойманным. Возможно, в некоторых странах беглецы охотнее сдавались, если узнавали, что братьев не пытают. Были и те, кто случайно избежал ареста и, возможно, считал, что дальнейшая неспособность сдаться будет воспринята как доказательство вины: такое соображение могло повлиять на Амори из Камбеллани, который утверждал, что, узнав об аресте других, он отправился в папский суд, чтобы подать прошение [144]. Для беглецов, сдавшихся после суда, примирение давало средства к существованию и избавляло от страха быть задержанными; в Англии и, в меньшей степени, в Арагоне оно также предлагало институциональную форму жизни, к которой многие уже успели привыкнуть.
Алан ФОРИ
почетный преподаватель истории в Университете Дарема [Великобритания],
ведущий специалист по истории военных орденов Средневековья
Перевод с английского.
ПРИМЕЧАНИЯ
[1] Georges Lizerand, Le dossier de Vaffaire des Templiers (Paris 1964), 24. Abbreviations used in this chapter: ACA = Barcelona, Archivo de la Corona de Aragón; R. = Cancillería real, Registro.
[2] Alan Forey, The Fall of the Templars in the Crown of Aragon (Aldershot 2001), 1. The two Templar convents in Navarre were at Aberin and Ribaforada. Thomas of Pamplona, who was commander of both houses in 1307, was apparently in France at the time of the arrests: Jules Michelet, Proces des Templiers, 2 vols. (Paris 1841—1851), 2: 15—18.
[3] Forey, Fall of the Templars, 1—7.
[4] Thomas Rymer, Foedera, conventiones, litterae et cuiuscunque generis acta publica, 4 vols. (London 1816— 1869), 2.1: 18-19.
[5] Rymer, Foedera, 2.1: 16—17; Antonio Benavides, Memorias del rey D. Fernando IV de Castilla, 2 vols. (Madrid 1860), 2: 619-21 doc. 415.
[6] Rymer, Foedera, 2.1: 18.
[7] Helen J. Nicholson, The Knights Templar on Trial: The Trial of the Templars in the British Isles 1308— 1311 (Stroud 2009), 49.
[8] Helen J. Nicholson, The Proceedings against the Templars in the British Isles, 2 vols. (Farnham 2011), 1: 341.
[9] Honoré Bouche, La chorographie ou description de Provence et l’histoire chronologique du mesme pays, 2 vols. (Aix-en-Provence 1664), 2: 328—9; Hans Prutz, Entwicklung und Untergang des Tempelherrenordens (Berlin 1888), 336—7, 340; Benoît Beaucage, “La saisie des biens provençaux de l’ordre du Temple,” in Normes et pouvoir à la fin du moyen âge, ed. Marie-Claude Déprez-Masson (Montréal 1989), 85-103, here 100-2.
[10] Damien Carraz, L’ordre du Temple dans la basse vallée du Rhône (1124—1312): Ordres militaires, croisades et sociétés méridionales (Lyon 2005), 526—7.
[11] Peter W. Edbury, “The Arrest of the Templars in Cyprus,” in The Debate on the Trial of the Templars (1307-1314), ed. Jochen Burgtorf, Paul F. Crawford, and Helen J. Nicholson (Farnham 2010), 249-58, here 252-5.
[12] Elena Bellomo, The Templar Order in North-West Italy (1142—c. 1330) (Leiden 2008), 182; Elena Bellomo, “Rinaldo da Concorezzo, Archbishop of Ravenna, and the Trial of the Templars in Northern Italy,” in Debate on the Trial, ed. Burgtorf, Crawford, and Nicholson, 259—72, here 264; Alessandro Colombo, “I Gerosolimitani e i Templari a Milano e la via Commenda,” Archivio Storico Lombardo 53 (1926): 185-240, here 220 doc. 8.
[13] Anne Gilmour-Bryson, The Trial of the Templars in the Papal State and the Abruzzi (Vatican City 1982), 239-44.
[14] Cronica del rey Don Fernando Quarto, in Crónicas de los reyes de Castilla, ed. Cayetano Rosell, 3 vols. (Madrid, 1875—1877), 1: 159—60; Benavides, Memorias del rey D. Fernando IV, 1: 204—5, 208—9; Carlos Estepa Diez, “La disolución de la orden del Temple en Castilla y León,” Cuadernos de historia 6 (1975): 121—86, here 125—7; Philippe Josserand, “O processo da Ordem do Templo em Castela,”in Cister, os Templários e a Ordem de Cristo: I Colóquio Internacional: Da Ordem do Templo à Ordem de Cristo: Os anos da transiçao, ed. José Albuquerque Carreiras and Giulia Rossi Vairo (Tomar 2012), 141—57, here 151; Carlos Barquero Goñi, “El proceso de los templarios en Europa y sus repercusiones en la Península Ibérica (1307—1314),” Clío & Crimen: Revista del Centro de Historia del Crimen de Durango 6 (2009): 294-343, 345-62, here 322-5.
[15] Fidel Fita y Colomé, Actas inéditas de siete concilios españoles celebrados desde el año 1282 hasta el de 1314 (Madrid 1882), 80—6; Benavides, Memorias del rey D. Fernando IV, 2: 738—41 doc. 511; Aurea L. Javierre Mur, “Aportación al estudio del proceso contra el Temple en Castilla,” Revista de archivos, bibliotecas y museos 69 (1961): 47—100, here 75—8 doc. 3; see Gonzalo Martínez Diez, Los Templarios en los reinos de España (Barcelona 2001), 273—7, 289—91, 318—20.
[16] Heinrich Finke, Papsttum und Untergang des Templerordens, 2 vols. (Münster 1907), 2: 74 doc. 50; Michelet, Procès, passim.
[17] Michelet, Procès, 2: 134. В большинстве ссылок уточняется, что тамплиеры бежали во время ареста, но в ряде случаев о них просто сообщается, что они бежали (Michelet, Procès, 1: 509; 2: 179), и возникает вопрос, всегда ли в таких комментариях речь идет о братьях, избежавших ареста: Benoît Beaucage, “La fin des Templiers en Provence: L’exemple de la viguerie d’Aix,” Provence historique 49 (1999): 79—91, here 81—2. Однако, несомненно, в них обычно упоминаются тамплиеры, которые не были задержаны в момент ареста: в показаниях, где говорится о беглеце Жераре из Вилье, просто говорится, что он скрылся. (Michelet, Procès, 2: 134).
[18] Konrad Schottmüller, Der Untergang des Templer-Ordens, 2 vols. (Berlin 1887), 2: 44. Alain Demurger, La persécution des Templiers: Journal (1307—1314) (Paris 2015), 54—6, не включает Амори в список тридцати четырех тамплиеров во Франции, избежавших ареста. Зато он называет Петра Сорнейского, который, по слухам, скрылся за десять дней до ареста и чье бегство, вероятно, не было связано с планами Филиппа IV (Michelet, Procès, 1: 30), но не Вальтер Монтенежский, который в июне 1308 г., как сообщалось, был еще свободен (Schottmüller, Untergang, 2: 44), но впоследствии, как говорят, находился под стражей в Авиньоне (Michelet, Procès, 2: 222). For a catalogue of French Templars at the time of the Trial, see Alain Demurger, Le peuple templier; 1307/1312 (Paris 2019).
[19] Nicholson, Knights Templar on Trial, 49.
[20] Ralph of Bulford, John of Ebreston, Richard Engayn, William of Grafton junior, Thomas of Hag-worthingham, William of Hereford, Edmund Latimer, Thomas of Lindsey, John of Poynton, Walter the Rebel, Walter of Rockley, Stephen of Stapelbrigg, Roger of Stowe, Thomas of Thoralby, and John of Usflete.
[21] Registrum Henrici Woodlock diocesis Wintoniensis, A.D. 1305—1316, ed. Arthur W Goodman, 2 vols. (Oxford 1940-1941), 1: 403-4.
[22] Eileen Gooder, Temple Balsall: The Warwickshire Preceptory of the Templars and Their Fate (Chichester 1995), 84-5.
[23] Forey, Fall of the Templars, 15 and map on 16.
[24] Barcelona, Archivo Capitular, codex 149A, fols. 57v—58.
[25] Forey, Fall of the Templars, 17; ACA, R. 291, fol. 96v; Prutz, Entwicklung, 349—50; Finke, Papsttum, 2: 228-9 doc. 124.
[26] Forey, Fall of the Templars, 8, 34—5, 39—42.
[27] ACA, R. 291, fols. 201v—202, 22 lv, 227; Angeles Masiá de Ros, La Corona de Aragón y los estados del Norte de Africa (Barcelona 1951), 490—2 doc. 186. On Bernard of Fuentes, see Alan J. Forey, “Bernard of Fuentes: A Templar in Christian and Muslim Service,” in Von Hamburg nach Java: Stu¬dien zur mittelalterlichen, neuen und digitalen Geschichte: Festschrift zu Ehren von Jürgen Sarnowsky, ed. Jochen Burgtorf. Christian Hoffarth, and Sebastian Kubon, Nova Mediaevalia 18 (Göttingen 2020), 309-22.
[28] Alan J. Forey, “The Templar James of Garrigans: Illuminator and Deserter,” in The Military Orders, Volume 3: History and Heritage, ed. Victor Mallia-Milanes (Aldershot 2008), 107—14, here 109—11.
[29] ACA, R. 274, fol. 41 v.
[30] Javierre Mur, “Aportación,” 75—8 doc. 3; Benavides, Memorias del rey D. Fernando IV, 2: 738—41 doc. 511.
[31] Lizerand, Dossier, 122.
[32] Chronique de l’ile de Chypre par Florio Bustron, ed. René de Mas Latrie, in Mélanges historiques 5 (Paris 1886), 167; Chroniques d’Amadi et de Strambaldi, ed. René de Mas Latrie, 2 vols. (Paris 1891-1893), 1: 286. О допросах на Кипре см. Schottmüller, Untergang, 2: 143—400; Anne Gilmour-Bryson, The Trial of the Templars in Cyprus: A Complete English Edition (Leiden 1998).
[33] Gilmour-Bryson, Trial of the Templars in Cyprus, 17; Chroniques d’Amadi et de Strambaldi, ed. Mas Latrie, 1: 360; Chronique de l’ile de Chypre par Florio Bustron, ed. Mas Latrie, 219.
[34] Schottmüller, Untergang, 2: 154, 159; Gilmour-Bryson, Trial of the Templars in Cyprus, 55, 64.
[35] For Italian testimonies, see Telesforo Bini, “Dei Tempieri e del loro processo in Toscana,” Atti della Reale Accademia Lucchese di Scienze, Lettere ed Arti 15 (1845): 397—506, here 460—501; Jules Loiseleur, La doctrine secrète des Templiers (Paris 1872), 172—212; François J. M. Raynouard, Monumens historiques relatifs à la condamnation des chevaliers du Temple et à l’abolition de leur ordre (Paris 1813), 273, 280—4; Renzo Caravita, Rinaldo da Concorezzo arcivescovo di Ravenna 1303—1321 al tempo di Dante (Florence 1964), 298—307 doc. 49; Antonio Tarlazzi, Appendice ai monumenti ravennati dei secoli di mezzo del conte Marco Fantuzzi, 2 vols. (Ravenna 1869—1876), 1: 603—4, 624—8, 629—31 docs. 361, 370, 372; Gilmour-Bryson, Trial of the Templars in the Papal State.
[36] Tarlazzi, Appendice, 1: 485—7 doc. 318.
[37] Gilmour-Bryson, Trial of the Templars in the Papal State, 240—4.
[38] Bini, “Tempieri,” 501; Loiseleur, Doctrine secrète, 211—12.
[39] Prutz, Entwicklung, 363—4; see also the list of Templars in an appendix to Caravita, Rinaldo da Concorezzo.
[40] Rymer, Foedera, 2.1: 18—19; see Bouche, Chorographie, 2: 331—2; Beaucage, “Saisie des biens,” 101-2.
[41] Nicholson, Knights Templar on Trial, 46—9, 62.
[42] Bouche, Chorographie, 2: 329; Prutz, Entwicklung, 338—9; Carraz, Ordre du Temple, 526.
[43] Prutz, Entwicklung, 363—4; Kristjan Toomaspoeg, “The Templars and Their Trial in Sicily,” in Debate on the Trial, ed. Burgtorf, Crawford, and Nicholson, 273—84, here 280; see also Prutz, Ent¬wicklung, 356—7.
[44] Forey, Fall of the Templars, 89—90. Templars in Roussillon were similarly detained in the Orders convent at Mas-Deu: Michelet, Procès, 2: 425—6.
[45] Tarlazzi, Appendice, 1: 546—54 doc. 340; Prutz, Entwicklung, 355; Alain Demurger, “Encore le procès des Templiers! A propos d’un ouvrage recent,” Le moyen âge 97 (1991): 25—39, here 35—6.
[46] Nicholson, Knights Templar on Trial, 49; Gooder, Temple Balsall, 89.
[47] Michelet, Procès, 1: 113—64; Filip Hooghe, “The Trial of the Templars in the County of Flanders (1307—1312),” in Debate on the Trial, ed. Burgtorf, Crawford, and Nicholson, 285—300, here 297. Обзор мест, использовавшихся для размещения тамплиеров в Париже в это время, см. Edward Burman, Supremely Abominable Crimes: The Trial of the Knights Templar (London 1994), 106—10.
[48] Rymer, Foedera, 2.1: 119.
[49] Jean Dunbabin, Captivity and Imprisonment in Medieval Europe, 1000—1300 (Basingstoke 2002), 34, 121.
[50] Léon Menard, Histoire civile, ecclésiastique et littéraire de la ville de Nismes, 7 vols. (Paris, 1750—1758), 1: Preuves, 172, 174, 176-7, 181, 185-8, 194.
[51] Michelet, Procès, 1: 101, 117, 133, 146.
[52] Schottmüller, Untergang, 2: 67, 69.
[53] Michelet, Procès, 1: 151. Malcolm Barber, The Trial of the Templars, 2nd ed. (Cambridge 2006), 154, считает, что этот комментарий означает, что тамплиеров развязывали во время допроса, а затем снова заковывали в цепи. Однако в тексте цепь накладывается раньше, чем снимается.
[54] Prutz, Entwicklung, 336; Beaucage, “Saisie des biens,” 89.
[55] Forey, Fall of the Templars, 95—7.
[56] Rymer, Foedera, 2.1: 18-19.
[57] Rymer, Foedera, 2.1: 119; see also The Chronicle of Walter of Guisborough, ed. Harry Rothwell, Cam¬den Society, 3rd series, 89 (1957): 395.
[58] Forey, Fall of the Templars, 93-5.
[59] Nicholson, Proceedings, 1: 354; о коррупции в XIV веке см. Richard Gorski, The Fourteenth-Century Sheriff: English Local Administration in the Late Middle Ages (Woodbridge 2003), chap. 4.
[60] ACA, R. 291, fol. 302; Forey, Fall of the Templars, 97.
[61] Rymer, Foedera, 2.1: 105, 125.
[62] Forey, Fall of the Templars, 95.
[63] Forey, Fall of the Templars, 92—3.
[64] Rymer, Foedera, 2.1: 46; Nicholson, Knights Templar on Trial, 52—3.
[65] Gooder, Temple Balsall, 89.
[66] Nicholson, Knights Templar on Trial, 53.
[67] Nicholson, Knights Templar on Trial, 49.
[68] Irish Exchequer Payments, 1270—1446, ed. Philomena Connolly (Dublin 1998), 209; Gearôid Mac-Niocaill, “Documents Relating to the Suppression of the Templars in Ireland,” Analecta Hibernica 24 (1967): 183-226, here 196, 222.
[69] Tarlazzi, Appendice, 1: 582 doc. 350; Bellomo, Templar Order, 189.
[70] Michelet, Proces, 2: 180.
[71] Finke, Papsttum, 2: 113—14 doc. 74; Bellomo, Templar Order, 204—5. Julien Théry-Astruc, “The Flight of the Master of Lombardy (13 February 1308) and Clement V’s Strategy in the Templar Affair: A Slap in the Popes Face,”Rivista di Storia della Chiesa in Italia 70 (2016): 35—44.
[72] Prutz, Entwicklung, 355.
[73] Michelet, Procès, 1: 287; Bellomo, Templar Order; 206; Francesco Tommasi, “Fratres quondam Templi: Per i Templari in Italia dopo il concilio di Vienne e il destino de Pietro da Bologna,” in The Templars and their Sources, ed. Karl Borchardt, Karoline Döring, Philippe Josserand, and Helen J. Nicholson, Crusades Subsidia 10 (Abingdon 2017), 248-306, here 286-8.
[74] Lizerand, Dossier, 122.
[75] Masia de Ros, Corona de Aragon, 490—2 doc. 186; Finke, Papsttum, 2: 372 doc. 157.
[76] Irish Exchequer Payments, ed. Connolly, 204; MacNiocaill, “Documents,” 196, 222; Councils and Synods, with other Documents Relating to the English Church, ed. Frederick M. Powicke and Christopher R. Cheney, 2 vols. (Oxford 1964), 2: 1369—1370; Calendar of the Close Rolls Preserved in the Public Record Office, Prepared under the Superintendence of the Deputy Keeper of the Records, Edward II, A.D. 1307-1313 (London 1892), 316-17.
[77] Nicholson, Proceedings, 1: 48, 73. Утверждается, что эти два тамплиера были назначены на год адвокатами провинциальным магистром незадолго до ареста, и что они не скрывались, а просто выполняли поручение магистра.: Nicholson, Knights Templar on Trial, 50. Однако поверенными были Михаил из Баскервиля и Петр из Отерингема, а не Джон из Стока.: Calendar of the Patent Rolls Preserved in the Public Record Office, Edward II, A.D. 1307—1313, Prepared under the Superintendence of the Deputy Keeper of the Records (London 1894), 28. Следует также отметить, что, поскольку братья находились в тюрьме, а имущество тамплиеров – в руках короля, у магистра было мало функций, и, даже если доверенности после ареста считались действительными, год, на который они были выданы, истек в декабре. 1308.
[78] Nicholson, Proceedings, 1: 58—61, 235—6; 2: xvii, xxxix. О побегах людей, находившихся в тюрьме по обвинению в ереси, см. Walter L. Wakefield, “Friar Ferrier, Inquisition at Caunes, and Escapes from Prison at Carcassonne,” Catholic Historical Review 58 (1972—1973): 220—37, here 220 and n. 2; а о побегах из тюрем в целом см. Dunbabin, Captivity, 141—2.
[79] Alan J. Forey, “Recruitment to the Military Orders (Twelfth to Mid-Fourteenth Centuries),” Viator 17 (1986): 139-71, here 144-5.
[80] Nicholson, Proceedings, 1: 105, 107, 235, 282, 349.
[81] Michelet, Procès, 2: 157, 265-6, 348.
[82] Michelet, Procès, 1: 412-13; 2: 267.
[83] Об этих домах см. Alan J. Forey, “Provision for the Aged in Templar Commanderies,” in La commanderie: Institution des ordres militaires dans l’Occident médiéval, ed. Anthony Luttrell and Léon Pressouyre (Paris 2002), 175-86, here 177-8.
[84] Stephen of Stapelbrigg’s presence at Lydley on the eve of the arrests is mentioned in Nicholson, Proceedings, 1: 198.
[85] Alain Demurger, Les Templiers: Une chevalerie chrétienne au moyen âge (Paris 2005), 439. Barber, Trial, 323 n. 8, Предполагается, что Жан из Шале, Петр Моди, Фалько Милли и Хуго из Шалона планировали свое бегство вместе, но это всего лишь гипотеза.
[86] Finke, Papsttum, 2: 74 doc. 50.
[87] Forey, Fall of the Templars, 216.
[88] Lincoln, Lincolnshire Archives, Episcopal Register III, fol. 359-359v.
[89] Bellomo, Templar Order, 204-6.
[90] Michael Baigent and Richard Leigh, The Temple and the Lodge (London 1998), 101.
[91] Barber, Trial, 152.
[92] Roger Sève and Anne-Marie Chagny-Sève, Le procès des Templiers d’Auvergne, 1309—1311 (Paris 1986), 65-6.
[93] О смертях во время судебного процесса в Англии, где пытки не применялись до поздней стадии, см. Nicholson, Knights Templar on Trial, 54-6.
[94] Finke, Papsttum, 2: 74, 337-9 docs. 50, 155.
[95] Riccardo Filangieri, I registri della cancelleria angioina, 50 vols. (Naples 1950-2011), 47: 149, 285; Joseph Delaville Le Roulx, Cartulaire général de l’ordre des Hospitaliers de Saint-Jean de Jérusalem, 4 vols. (Paris 1894-1906), 3: 808 doc. 4512; 4: 304 doc. 4855bis.
[96] TОднако нет никаких свидетельств в пользу предположения, что он дошел до Генуи: Pierre-Vincent Claverie, L’ordre du Temple en Terre Sainte et à Chypre au XIIIe siècle, 3 vols. (Nicosia 2005), 2: 281; Chroniques d’Amadi et de Strambaldi, ed. Mas Latrie, 291.
[97] Jean-Claude Bonnin, “Les Templiers et la mer: L’exemple de La Rochelle,” in Commanderie, ed. Luttrell and Pressouyre, 307—15.
[98] Finke, Papsttum, 2: 74 doc. 50.
[99] Критику утверждений о наличии многочисленных захоронений тамплиеров этого периода в западной Шотландии см. Mark Oxbrow, Ian Robertson, and Caroline Davies, Rosslyn and the Grail (Edinburgh 2006), 123; Robert L. D. Cooper, The Rosslyn Hoax? (Hersham 2006), 227-34. Разумеется, нет никаких свидетельств того, что тамплиеры участвовали в битве при Баннокберне в 1314 году, как это часто утверждалось..
[100] Johannes Dominicus Mansi, Sacrorum conciliorum nova et amplissima collectio, 31 vols. (Florence 1759¬1793), 25: 297-9.
[101] Calendar of Close Rolls, 1307-1313, 316-17.
[102] Michelet, Procès, 1: 409.
[103] Michelet, Procès, 2: 263, 265; Lincoln, Lincolnshire Archives, Episcopal Register III, fol. 359-359v; see Rymer, Foedera, 2.1: 100.
[104] Rymer, Foedera, 2.1: 128.
[105] О моделях патронажа см. напр., Jochen Schenk, Templar Families: Landowning Families and the Order of the Temple in France, c. 1120—1307 (Cambridge 2012).
[106] Benavides, Memorias del rey D. Fernando IV, 2: 626—8 doc. 420; Tarlazzi, Appendice, 1: 490—4 doc. 321; Regestum Clementis papae V ex Vaticanis archetypis nunc primum editum, ed. Monachi Ordinis S. Benedicti, 8 vols. (Rome 1885-1892), 4: 3, 276-8 nos. 3641, 3642, 4637-52; The Register of William Greenfield, Lord Archbishop of York, 1306—1315, ed. William Brown and A. Hamilton Thompson, 5 vols., Surtees Society, vols. 145, 149, 151-3 (1931-1940), 4: 307-10 doc. 2280; Chronicle of Walter of Guisborough, ed. Rothwell, 393—4; Barquero Goñi, “Proceso,” 357—9.
[107] Bouche, Chorographie, 2: 329.
[108] Rymer, Foedera, 2.1: 90, 93, 94, 100.
[109] Registrum Henrici Woodlock, ed. Goodman, 1: 403—4; Register of William Greenfield, ed. Brown and Thompson, 4: 285-6 doc. 2271.
[110] Tarlazzi, Appendice, 1: 512—14 does. 329, 330.
[111] Например, Gilmour-Bryson, Trial of the Templars in the Papal State, 67—71.
[112] Tarlazzi, Appendice, 1: 490—4 doc. 321; Regestum Clementis papae V, 4: 3 nos. 3641, 3642; Chronicle of Walter of Guisborough, ed. Rothwell, 393—4; Register of William Greenfield, ed. Brown and Thomp¬son, 4: 307—10 doc. 2280. Clement had earlier threatened to excommunicate any who continued to hide James of Montecucco: Finke, Papsttum, 2: 113—14 doc. 74.
[113] Finke, Papsttum, 2: 113—14 doc. 74.
[114] Beaucage, “Fin des Templiers,” 82.
[115] Registrum Henrici Woodlock, ed. Goodman, 1: 468—9.
[116] Registrum Roberti Winchelsey, Cantuariensis Archiepiscopi, ed. Rose Graham, 2 vols., Canterbury and York Society 51-52 (Oxford 1952-1956), 2: 1240-41.
[117] Gilmour-Bryson, Trial of the Templars in the Papal State, 239-41, 243-4.
[118] Caravita, Rinaldo da Concorezzo, 265-6 doc. 34.
[119] Regestum Clementis papae V, 7: 303-5 doc. 8784; Benavides, Memorias del rey D. Fernando IV, 2: 855-7 doc. 579; Conciliorum oecumenicorum decreta, ed. Josephus Alberigo et al. (Basel 1962), 323-5. О проблемах, с которыми сталкивались сами военные ордена при задержании дезертиров в XII и XIII веках, см. Alan J. Forey, “Desertions and Transfers from Military Orders (Twelfth to Early-Fourteenth Centuries),” Traditio 60 (2005): 143-200, here 188-92.
[120] Michelet, Procès, 1: 29—30; Prutz, Entwicklung, 355. На самом деле не все семеро были тамплиерами.
[121] Menard, Histoire, 1: Preuves, 177; Calendar of Close Rolls, 1307—1313, 316—17; Michelet, Procès, 1: 409, 412; 2: 263, 265.
[122] Register of William Greenfield, ed. Brown and Thompson, 4: 326—7 doc. 2294; Nicholson, Proceed¬ings, 1: 352.
[123] See earlier (with note 78).
[124] Lincoln, Lincolnshire Archives, Episcopal Register III, fol. 223; о наказаниях, налагаемых на английских тамплиеров, см. Alan J. Forey, “Ex-Templars in England,” Journal of Ecclesiastical History 53, no. 1 (2002): 18-37, here 25-6.
[125] О пособиях, выдаваемых бывшим беглецам по окончании Суда, см. Calendar of Close Rolls, 1307—1313, 365, 373, 384, 509, 512; Calendar of the Close Rolls Preserved in the Public Record Office, Prepared under the Superintendence of the Deputy Keeper of the Records, Edward II, A.D. 1313—1318 (London 1893), 22; Register of William Greenfield, ed. Brown and Thompson, 5: 9—10 doc. 2369; see Rosalind Hill, “Fourpenny Retirement: The Yorkshire Templars in the Fourteenth Century,” in The Church and Wealth, Studies in Church History, vol. 24 (1987): 123—8, here 126—7; Forey, “Ex-Templars,” 28.
[126] Regestum Clementis papae V, 7: 303—5 doc. 8784; Conciliorum oecumenicorum decreta, ed. Alberigo et al., 323—5; Benavides, Memorias del rey D. Fernando IV, 2: 855—7 doc. 579.
[127] Councils and Synods, ed. Powicke and Cheney, 2: 1369—70.
[128] Lincoln, Lincolnshire Archives, Episcopal Register III, fol. 267.
[129] Calendar of Close Rolls, 1307-1313, 391; Calendar of Close Rolls, 1313-1318, 10.
[130] Lincoln, Lincolnshire Archives, Episcopal Register III, fol. 359—359v.
[131] These were Ralph of Bulford, Edmund Latimer, John of Poynton, Walter the Rebel, and John of Usflete.
[132] Forey, Fall of the Templars, 216. К октябрю 1313 г. Вильгельм Лорский получал пенсию и, по-видимому, сдался после окончания Суда.: ACA, R. 274, fol. 74.
[133] Regestum Clementis papae V, 7: 303—5 doc. 8784; Benavides, Memorias del rey D. Fernando IV, 2: 855—7 doc. 579; Conciliorum oecumenicorum decreta, ed. Alberigo et ai., 323—5.
[134] ACA, R. 274, fol. 41v; Forey, Fall of the Templars, 213, 216.
[135] Louis de Mas Latrie, Traités de paix et de commerce et documents divers concernant les relations des chrétiens avec les arabes de l’Afrique septentrionale au moyen âge, 2 vols. (Paris 1866), 2: 306—10.
[136] О пенсиях Рихарда Энгайна и Томаса из Хагвортингема см. Rymer, Foedera, 2.1: 152; Calendar of Close Rolls, 1307—1313, 391, 521; Calendar of Close Rolls, 1313—1318, 10. In 1314, Edward II instructed the Hospitallers to pay former Templars fourpence a day: Rymer, Foedera, 2.1: 243.
[137] Lincoln, Lincolnshire Archives, Episcopal Register III, fol. 267; see Forey, “Ex-Templars,” 25—6.
[138] Hooghe, “Trial of the Templars,” 299; Ferreto de’ Ferreti Vicentino, Historia rerum in Italia gesta¬rum, in Le opere di Ferreto de’ Ferreti, ed. Carlo Cipolla, 3 vols. (Rome 1908—1920), 1: 186. В таких странах, как Франция, где многие тамплиеры после Судебного процесса содержались в тюрьмах, и Англия, где братьев отправляли жить в дома других религиозных орденов, возможно, были и такие, кто бежал и скрывался после Судебного процесса. Однако о побегах из тюрьмы во Франции в это время ничего не известно, а Роджер Шеффилдский, сбежавший из цистерцианского монастыря Кирксталл, был исключением среди английских тамплиеров: Register of William Greenfield, ed. Brown and Thompson, 5: 1-3, 5 doc. 2354; Forey, “Ex-Templars,” 24, 27. Аббат Кирксталл подвергся критике за то, что не стал держать Роджера в ножных кандалах, когда возникло подозрение, что тамплиер может скрыться..
[139]Lincoln, Lincolnshire Archives, Episcopal Register III, fol. 359-359v; Nicholson, Proceedings, 1: 354.
[140] Francesco Tommasi, “Interrogatorio dei Templari a Cesena (1310),” in Acri 1291: La fine della presenza degli ordini militari in Terra Santa e i nuovi orientamenti del XIV secolo, ed. Francesco Tommasi (Perugia 1996), 265-300, here 297.
[141] Nicholson, Proceedings, 2: xlv—xlviii, and Helen J. Nicholson, “Charity and Hospitality in the Military Orders”, in As Ordens Militares: Freires, Guerreiros, Cavaleiros: Actas do VI Encontro sobre Ordens Militares, Palmela, 10 a 14 de Marçào de 2010, ed. Isabel Cristina Ferreira Fernandes, 2 vols. (Palmela 2012), 1: 193—206, здесь 201-2, использовал современные исследования допросов, чтобы показать, что допрашиваемых по разным причинам можно заставить дать неправдивые показания. Однако следует помнить, что в таких странах, как Арагон, Кипр и Англия, все тамплиеры (за тремя поздними исключениями в Англии, где, возможно, применялись пытки) последовательно отвергали основные обвинения против них, соглашаясь с некоторыми незначительными обвинениями, которые были правдивы, например, с обвинением в отсутствии послушничества; А защита ордена перед папскими комиссарами в Париже провалилась не из-за решительных допросов, а из-за того, что пятьдесят четыре тамплиера были сожжены по приказу архиепископа Санса, и папские комиссары, не воспользовавшись этим, приостановили разбирательство.
[142] Forey, Fall of the Templars, 9—10, 29.
[143] On torture in these countries, see Nicholson, Knights Templar on Trial, 177; Forey, Fall of the Tem¬plars, 85—7.
[144] Schottmüller, Untergang, 2: 44.
