Top.Mail.Ru
Привилегии тамплиеров и конфликты из-за них - Тамплиеры | milites TEMPLI

Привилегии тамплиеров и конфликты из-за них

Двадцать девятого марта 1139 г. папа Иннокентий II опубликовал буллу Оmne Datum optimum — основополагающий текст, который Марион Мельвиль назвал «великой хартией ордена Храма». Уступая просьбе Робера де Краона, папа собрал в один текст все привилегии, преимущества и финансовые льготы, предоставленные тамплиерам. В глазах понтифика милости, оказанные ордену, оправдывались его миссией и призванием тамплиеров — одновременно монахов и воинов. Он напоминает об этом в преамбуле к тексту. Около ста последующих папских текстов, изданных с 1139 по 1272 г., подтверждали и расширяли список дарованных привилегий и повторяли эти обоснования [S. P. Vial. L’ideologie de la guerre sainte et 1’ordre du Temple. P. 331. Он пространно цитирует текст. Эту буллу долгое время относили к 1162 г.; некоторые авторы (Т. Parker, например) до сих ссылаются на эту ошибочную дату.]].

Булла 1139 г. вывела орден Храма из-под власти епископов (в первую очередь патриарха Иерусалимского), чтобы перевести его под непосредственное покровительство папской власти: «Мы объявляем, что ваш дом со всеми его владениями, приобретенными щедростью государей, или в виде пожертвований, или любым другим справедливым образом, пребывают под опекой и защитой Святого престола». Эта принципиальная позиция повлекла за собой ряд последствий:

— избрание магистра одними братьями без вмешательства извне;
— усиление власти магистра над братьями: они должны были всецело ему подчиняться и не имели права покинуть орден без его согласия;
— «да не будет позволено никакому человеку, духовного или мирского звания, изменять устав, принятый вашим магистром и вашими братьями и недавно записанный; он может быть изменен только вашим магистром с одобрения капитула»;
— право для тамплиеров содержать в ордене своих собственных священников. Здесь булла лишь закрепляет существующее положение вещей: в воинстве Храма уже были свои клирики. Значение этой привилегии ясно:

Чтобы ничто не препятствовало спасению ваших душ, вы можете призвать к себе священников и капелланов и держать их в своем доме и под вашей властью, даже без одобрения епископа диоцеза, но с разрешения Святой Римской Церкви. <…> Они не будут подчиняться никому кроме капитула и должны повиноваться тебе, возлюбленный сын Роберт, как своему магистру и прелату.

Булла 1139 г. также отчасти удовлетворяла настойчивые просьбы Роберта де Краона о еще одной важной привилегии, освобождении от выплаты десятины, к великому недовольству белого духовенства. Причину угадать несложно: десятина выплачивалась именно белому духовенству, священникам и епископам, и вносили ее все держатели и пользователи земли, собственники любого имущества. Кому должна поступать десятина, когда верующий передает свою собственность ордену Храма? Белому духовенству, которое всегда заботилось о его душе, отвечали епископы; ордену Храма, который использует эти средства на службе христианству, отвечали тамплиеры! И естественно, они отказывались платить десятину от своего собственного имущества. С тех пор как у тамплиеров появились свои капелланы, их претензии в этом вопросе стали более обоснованными.

Однако капелланы были введены в орден, чтобы совершать богослужения только для одних тамплиеров. И крестьянам, как свободным, так и сервам, которые работали на землях, полученных домами Храма в результате дарения, покупки или обмена, по-прежнему приходилось платить десятину своему приходскому духовенству, кроме, понятно, тех случаев, когда сами клирики, полностью или частично, выплачивали десятину ордену, а это случалось не так уж редко. Например, 27 сентября 1138 г. епископ Каркассона и монахи церкви Сен-Назер отдали ордену Храма десятину с принадлежавшего ему в Куре сада и животных с условием, «что вы и ваши преемники будете честными и верными друзьями церкви Св. Марии (в Куре) и клириков, которые там находятся, а также клириков монастыря Св. Этьена», как уточнил епископ [Cart, de Douzens, B 9.].

Булла 1139 г. отчасти решила этот вопрос в пользу ордена: «Мы запрещаем всем принуждать вас к уплате десятины; напротив, мы подтверждаем ваше право пользоваться десятиной, которая будет вам дана с одобрения епископа».

Даже несмотря на эту оговорку, орден получил привилегию, которой до того времени обладали только цистерцианцы. Это сближение неслучайно: папа Иннокентий II был многим обязан св. Бернарду, и на протяжении всей своей жизни он был неизменно расположен к ордену, который оказал ему серьезную поддержку.

Иннокентий II дополнил эти распоряжения еще двумя буллами. Тамплиеры уже обладали правом заниматься сбором пожертвований, просить милостыню и раз в год оставлять за собой приношения, сделанные в любой церкви, — какой убыток ожидал в тот день священника! Вдобавок булла Milites Templi, от 9 февраля 1143 г., позволила капелланам ордена раз в год служить мессу в местах, на которые Цековь наложила интердикт. Церковь часто злоупотребляла этой санкцией, выражавшейся в прекращении всякой религиозной жизни (мессы, таинств) в целой местности, области или даже королевстве в наказание за грехи сеньора, общины или короля. Естественно, отправление культа в таких условиях привлекало значительную массу верующих, а значит, пожертвования и приношения, вся прибыль от которых отходила одним тамплиерам — под завистливыми взглядами местного белого духовенства, нередко совершенно неповинного в сложившейся ситуации.

Булла Militia Dei от 7 апреля 1145 г. расширила предписания буллы 1139 г., позволив ордену владеть собственными церквями и кладбищами. На богослужениях в храмах тамплиеров присутствовали не только братья ордена, но и окрестные прихожане с семьями, что наносило ущерб кюре близлежащего прихода… Оригинальный поворот ситуации, если учитывать, что в оправдание присутствию в ордене капелланов в свое время приводилась необходимость избавить братьев от общения с мирскими «толпами, идущими на погибель».

К этому Целестин II добавил, что братья, их вассалы и держатели будут неподвластны отлучению от Церкви и интердикту, провозглашенному епископами. С этих пор отлучить их мог только сам папа. Не чрезмерными ли были эти привилегии? Возможно. Но орден Храма делил их с орденом цистерцианцев и другими военными орденами. Госпитальеры даже опережали тамплиеров, поскольку уже в 1113 г. Пасхалий II вывел этот новый орден из-под любой опеки, кроме непосредственного подчинения главе христианского мира. Впоследствии госпитальеры получили те же привилегии, что и орден Храма, но они права содержать собственных священников дождались только 1154 г.

В 1174 г. король Арагона Альфонс II отдал недавно возникшему маленькому военному ордену Монжуа замок Альгамбра. В 1180 г. папа Александр III признал орден Монжуа, даровал ему покровительство Святого престола, освободил от десятины, дал право совершать богослужения в местах, на которые был наложен интердикт, и запретил епископам отлучать от Церкви членов нового ордена [A. J. Forey. The Order of Mountjoy // Speculum 46 (1971). P. 234.]. Эти привилегии положили начало многочисленным, нередко крайне бурным, конфликтам с белым духовенством. В этом не было ничего нового: подобные споры о привилегиях монашества всегда приводили к обострению отношений между черным (Клюни, Сите) и белым духовенством. Такие конфликты разгорались особенно жарко на местном уровне, где к ним примешивались всевозможные распри из-за владений и доходов ордена Храма.

Однако в данной главе я буду рассматривать только конфликты из-за привилегий, дарованных орденам папой. Одни недовольные ратовали за ограничение священнических обязанностей капелланов ордена Храма. Так, в 1157 г. Бертран, аббат Сен-Жиля, позволил госпитальерам, а в 1169 г. — тамплиерам построить по часовне. При этом он четко установил размеры этих зданий, ограничил количество колоколов до двух и определил их вес. Наконец, он запретил совершать там божественную службу для кого-либо помимо семей или гостей членов ордена [Devic et Vaissette. Histoire du Languedoc. T. V. Preuves. Col. 1718.].

Однако самой возмутительной, с точки зрения белого духовенства, привилегией было освобождение от десятины. Подчеркнем, что споры возникали скорее из-за истолкования этой привилегии, ее границ, нежели из-за самой привилегии. Очень часто клирики сами уступали десятину ордену.

В 1270-1281 гг. конфликт между домом в Марле и приорством Сен-Лоран-ан-Рю пережил несколько обострений. Каждый раз стороны приходили к соглашению, которое выражалось в географическом разделе территории и установке межевых столбов вдоль границы [P. Vial. Les templiers en Velay aux XIF et XIIP siecles // Actes du 98e Congres national des societes savantes. Saint-Etienne, 1973. Paris, Bibliotheque nationale. T. II. P. 79-80.]. Злоупотребления были настолько явными, что папство было вынуждено вмешаться, чтобы умерить аппетиты военных орденов и защитить источники существования белого духовенства.

Тем не менее самая резкая критика исходила от белого духовенства Святой земли. Соперничество было острым: военные ордены стремительно распространили свое влияние на относительно малонаселенную территорию, которая после 1160 г. стала сжиматься как шагреневая кожа. В то же время белое духовенство Иерусалима и Антиохии считало, что ведет борьбу с неверными наравне с военными орденами, пусть и другими средствами. Это усугубляло в их глазах несправедливость привилегий, предоставленных рыцарям-монахам.

Архиепископ и историк Гильом Тирский с возмущением обличал чрезмерные преимущества, полученные госпитальерами и тамплиерами. Часто говорят, что Гильом не любил тамплиеров; но госпитальеров он ненавидел не меньше — если не больше. И именно на привилегии рыцарей госпитальеров он повел самое настоящее наступление. Дело было в 1154 г.:

Раймунд де Пюи, магистр ордена Госпиталя… и его братья… начали спорить с патриархом и другими церквями из-за права на приходы и десятину. И, когда прелаты отлучали некоторых из своих прихожан, налагая на них интердикт и отказывая злодеям от Церкви, госпитальеры допускали их в свои храмы, на богослужения и к таинствам, а после смерти погребали их на своих кладбищах. <…> В переданных им церквях они ставят священников, не считаясь с епископами, которые имеют право рукоположения [G.de Tyr,XVIII,3]…

Один инцидент подлил масла в огонь и вызвал гнев Гильома. С некоторых пор госпитальеры, близкие соседи храма Гроба Господня, начали издеваться над патриархом Фульхерием Ангулемским, почти столетним стариком: когда он произносил проповедь на паперти, госпитальеры во всю силу звонили в колокола своих церквей. Хуже того, однажды они ворвались в базилику и начали стрелять из луков. Дружеские увещевания остались тщетными, и патриарх в сопровождении епископов Иерусалимского королевства отправился жаловаться папе Адриану IV. Они приплыли в Южную Италию, сделали все, что было в их силах ради встречи с понтификом, но в итоге не были им выслушаны: в то время папа был поглощен своим конфликтом с императором. В любом случае было ясно, что Адриан IV не испытывал ни малейшего желания наказывать военные ордена!

Даже оставшись безрезультатным, этот демарш стал своего рода сигналом. Несколькими годами позже Александр III вмешался, чтобы усмирить тамплиеров, ввязавшихся в конфликт с монахами из Турню. В 1179 г. на III Латеранском соборе часть белого духовенства перешла в наступление на привилегии военных орденов или, скорее, их злоупотребления. Епископы Святой земли нашли союзников на Западе, в том числе и Иоанна Солсберийского, автора известного политического трактата «Polycraticus». Канон 9 этого собора удовлетворил требования белого духовенства с Востока [C. J. Hefele. Histoire des conciles. T. V, 2e partie. P. 1095-1096.].

Между тем папство по-прежнему оказывало покровительство военным орденам и никогда не ставило под сомнение предоставленные им привилегии. Самое большее, понтифики старались удерживать ссоры орденов с белым духовенством в разумных пределах: они ограничивались тем, что отчитывали — при необходимости сурово — виновных в злоупотреблениях, к какому бы лагерю они ни принадлежали. В 1207 г. Иннокентий III, большой друг тамплиеров, обратился к магистру ордена: он обличил храмовников, которые «налагают знак креста на любого пройдоху, который слушает их проповеди», и осудил тех из них, кто за мзду предоставляет христианское погребение людям, отлученным от Церкви [J.-P. Migne. Patrologia latina. Cursus completus. T. CCXV. P. 1217-1218.]. В1246 и 1255 гг. Григорий IX вынужден был принять меры против арагонских епископов, которые отлучили нескольких тамплиеров от Церкви, невзирая на привилегии ордена. Однако в 1265 г. Климент IV угрожал уже тамплиерам:

Если бы Церковь отняла, всего на мгновение, свою длань, защищающую вас от прелатов и светских правителей, вы никоим образом не смогли бы устоять перед натиском этих иерархов и силой государей [Registres de Clement IV (1265-1268) / E.Jordan. Paris, 1914, no. 836.].

Военные ордены были освобождены от налогов, которые папство взимало с духовенства (аннатов, десятины). Это налогообложение оправдывалось нуждами крестового похода: поэтому было вполне естественно, что ордена оно не затронуло. Это подтверждает булла «Quanto devotius divino», обнародованная в 1256 г. Тем не менее были и некоторые исключения: в 1247 и 1264 гг. папство, которое вело борьбу с императором Фридрихом II Гогенштафеном, а затем с его сыном Манфредом, прибегло к финансовым ресурсам тамплиеров. Но иногда Святой престол уступал сбор этих налогов светским властям. А вот они проявляли куда меньше щепетильности в отношении привилегий орденов, и в 1297 г. Бонифацию VIII пришлось вынудить Хайме II Арагонского уважать фискальные льготы тамплиеров [Forey. P. 131.].

Эти привилегии являлись залогом независимости ордена, а кроме того, были необходимы для выполнения его миссии. Так же дело обстояло и с госпитальерами. За год или два до ареста храмовников, когда латинские государства Востока уже перестали существовать, магистр госпитальеров Фульк де Вилларе ответил папе Клименту V, просившему его мнения об условиях, необходимых для успеха нового крестового похода:

Пусть будет приказано собрать десятину на крестовый поход со всех доходов и бенефициев, светских или нет, со всех прелатов и служителей Церкви любого сана, положения и должности, со всех монахов и прочих, кроме тамплиеров, госпитальеров и тевтонцев [J. Petit. Le memoire de Foulques de Villaret sur la croisade // EEC, 60 (1899). P. 602-610.].

В конечном счете привилегии вызывали недовольство именно по этой причине; ордены отстаивали их шаг за шагом, идя тем не менее на необходимые компромиссы: привилегии, протест, соглашение — многие споры развивались именно по такой схеме. Главное, не зайти слишком далеко… Это было важно как для ордена Храма, так и для его противников.

Демурже А. «Жизнь и смерть ордена тамплиеров 1120-1314»
Спб.: Евразия; 2008, — 391, (9) с.