То, что франки решили сделать с мусульманскими святынями было одним из самых поразительных решений, принятых после завоевания города в 1099 году. Христианское завоевание Иерусалима отличалась от предыдущих захватов тем, что крестоносцы решили не разрушать культовые постройки на аль-Харам аль-Кудс аш-Шариф [Благородное святилище, Храмовая гора].
Вместо этого их приспособили к потребностям христианской веры и превратили в христианские учреждения [Для обсуждения изменений в отношении к Храмовой горе см. Silvia Schein “Between Mount Moriah and the Holy Sepulchre: The Changing Traditions of the Temple Mount in the Central Middle Ages”, Traditio 40, 1984, pp. 175-95.]. В прошлом, когда город переходил под другую власть, религиозные постройки либо полностью разрушались, либо им разрешалось продолжать свое прежнее функционирование. Когда в 70 году нашей эры Тит взял Иерусалим, он разрушил храм иудеев. В 135 году нашей эры Адриан стер все следы города и впоследствии построил храм, посвященный Венере на месте [много позднее установленному] мученической смерти Христа, и, возможно, храм Юпитеру Капитолийскому на Храмовой горе [Доказательства существования последнего храма являются проблематичными. F. Peters, Jerusalem, p. 130.]. В 325 году нашей эры император Константин, объявивший христианство новой государственной религией, разобрал храм Венеры, заменив его большой базиликой, которая была освящена в 335 г. н. э. В начале византийского правлении Храмовая гора находилась в запустении и была завалена мусором [Schein, “Between Mount Moriah and the Holy Sepulchre”, p. 175.]. Когда в 638 году Иерусалима перешел к мусульманам, несколько византийских церквей остались нетронутыми и оставались в собственности христианской общины. Однако крестоносцы выбрали золотую середину. Они намеревались полностью христианизировать город. Распространение их религиозных сооружений было значительно упрощено – в Иерусалиме больше не было мусульманской общины.
Но у франков в то время [как и на всем протяжении их владения Иерусалимом] не было финансовых ресурсов, чтобы заменить замечательные в архитектурном отношении сооружения на Храмовой горе достойными христианскими постройками. Возможно, они также понимали, что разрушение одних из самых важных святынь мусульманского мира могло привести к консолидации мусульманских сил против них, отсутствие которой позволило им взять Иерусалим. Франки нашли способ оправдать сохранение Купола Скалы и мечети Аль-Акса: они просто предпочли “не знать” мусульманского происхождения этих зданий. Они идентифицировали Купол Скалы как Храм Господа [Templum Domini], очевидно, имея в виду храм в том виде, в каком он существовал во времена Христа [Согласно Бенджамину Кедару, его строительство было приписано древнему христианскому императору; Benjamin Z. Kedar, “Intellectual Activities”, pp. 127-39, in Kedar and Werblowsky (eds), Sacred Space, p. 129.]. Мечеть Аль-Акса они нарекли Храмом Соломона [Templum Salomonis]; но источники не очень точны в значении этого названия. Вероятно, это была ссылка на дворец Соломона, а не на более ранний или первый иудейский Храм [Действительно, и Иоанн Вюрцбургский, и Теодерих называют его дворцом Соломона; John of Wurzburg p. 134; Theodericus 17, p. 164. Эта уверенность, вероятно, была приняты многими, но были и такие, как Фульхерий Шартрский, которые знали, что эти здания не были построенны Соломономом; Fulcher of Chartres, I.26.5, 10.]. Франки решили, что эти здания следует считать частью библейского наследия, и поэтому, вместо того, чтобы разрушить их, они преобразовали их для пользы христианству. Купол Скалы стал церковью, а мечеть Аль-Акса сначала [с 1104 г.] использовалась как королевский дворец, а после 1119 г. стала штаб-квартирой Ордена рыцарей Храма.
К северу горы франки [по приказу Готфрида Бульонского] возвели новое здание – монастырь для монахов-августинцев, служивших канониками в Templum Domini. Это строение было полностью разрушено Саладином в 1187 году. Джон Уилкинсон указал на возможные археологические подтверждения существования этой постройки: два северо-западных арочных входа на верхнюю платформу Храмовой горы имеют капители времен крестоносцев, в то время как на всех остальных присутствуют византийские [Wilkinson (ed.), Jerusalem Pilgrimage, pp. 44-5.]. Вероятно, большая часть многочисленных романских архитектурных фрагментов, которые вторично используются на Храмовой горе и вокруг нее, происходят от этого здания. Если это так, то, по-видимому, это была очень большая постройка. По словам географа аль-Идриси, к монастырю примыкал красивый сад с различными деревьями и мраморной колоннадой вокруг него [Аль-Идриси, 225. Араб-мусульманин при дворе сицилийского короля Рожера II. Его рассказ, вероятно, из вторых уст.]. По-видимому, сад или, по крайней мере, значительное количество деревьев, находились к востоку от Templum Domini, между ним и Porta Aurea [Золотыми воротами] [Anonymous Pilgrim VII, pp. 71-2.].
Над четырьмя воротами, ведущими к Templum Domini с наружной стороны были особые надписи. На западных: Pax aeterna ab aeterno Patre sit huic domui / Benedicta gloria Domini de loco sancto suo [Вечный мир от вечного Отца да будет этому дому, / Благословенна слава Господа о святом месте сем)] На южных вратах: Bene fundata est domus Domini supra firmam petram / Beati qui habitant in domo tua, in saecula saeculorum laudabunt te [Дом Господень построен хорошо на прочном камне; / Блаженны, которые обитают в доме Твоем, во веки веков они восхвалят Тебя]. На восточных: Vere Dominus est in loco isto et ego nesciebam / In domo tua Domine omnes dicent gloriam [Воистину Господь присутствует в месте сем; а я не знал. / В доме Твоем, Господи, все будут славословить (Тебя)]. На северных: Templum Domini sanctum est / Dei cultura est, Dei aedificatio est [Храм Господень свят, / Это место Божье, это дом Божий].
Купол, крытый золотом, был заменен свинцовым; золотой полумесяц на крыше здания сменили на золотой крест; а чуть ниже купола добавили строки стихов из книг Иезекииля и Псалмов. Фрагмент скальной породы [с которой пророк Моххамед совершил путешествие на небеса] покрыли мрамором и окружили железной решеткой. На мраморное покрытие установили алтарь, сделав центральное пространство мечети церковным святилищем. Из отчета Имад ад-Дина о мусульманской реставрации мечети [после ее возвращения в 1187 году] следует, что этот алтарь был увенчан балдахином, а перед ним была установлена ширма. Алтарь был украшен орнаментом в виде цветов и животных. Внутренние стены были украшены фресками и текстами библейских стихов. Пещеру в скале сделали местом исповеди. Модернизированная постройка была официально освящена как церковь иерусалимским патриархом и папским легатом вскоре после Пасхи 1141 года и еще более благоустроена после смерти королевы Мелисенды [читать: Королева Мелисенда, или Первая гражданская война в Латинском королевстве] в 1161-м. В Псалтыри, принадлежащей ей, было изображение купола Templum Domini .
Находившаяся на юге горы мечеть Аль-Акса [Templum Salomonis] описана Теодорихом, как «похожая на святилище, покрытое большим куполом» [Theodericus, 17, p. 164.]. Это здание Омейядов претерпело фундаментальные структурные изменения, превратившись сначала из мечети в королевский дворец, а затем в штаб-квартиру ордена тамплиеров. Строительство внутри и вокруг мечети продолжалось на протяжении всего периода правления франков. Эти работы включали возведение разделительной стены и апсиды, добавленные к самой мечети, расширение ее северного крыла, постройку новой церкви и различных вспомогательных сооружений. Согласно Теодориху, который является лучшим источником описания этих зданий, там были склады оружия, одежды и еды [Ibid]. Он также упоминает светлые комнаты и здания для различных целей, включая “бани, склады, хранилища для зерна, древесины и других необходимых продуктов” [Ibid., p. 165.]. На западе тамплиеры возвели новое здание с подвалами, трапезными и складскими помещениями, которое, по словам Теодориха, имело необычную для Востока особенность – высокую остроконечную крышу [Ibid. Часть украшений из этого сооружения сохранилось и теперь выставляется в Исламском музее Иерусалима]. На западе был монастырь, а на востоке – сад, с восточной стороны которого была стена, за которой шла аллея, ведущая к церкви Колыбели Иисуса, расположенной ниже места, где находился Дом Симеона Праведного [Ibid., 18, p. 166.].
В 1160-х годах начали возводить новую церковь. Об этом сообщает Иоанн Вюрцбургский, который упоминает о большой недостроенной церкви [John of Wurzburg, pp. 134-5.]. Когда несколько лет спустя Теодорих написал свой отчет, церковь, по-видимому, все еще строилась [Theodericus, 17, p. 165. В 1890 году Обри Стюарт, который перевел версию PPTS Джона Вюрцбургского, написал, что фундаменты апсиды все еще можно было увидеть (в 1890 году) на восточной стороне мечети аль-Акса; PPTS 5, 1890, p. 21, n. 2. C.M. Watson (The Story of Jerusalem, London and New York 1918) также упоминает фундаменты к востоку от мечети. Сегодня ничего не видно, ни от этой апсиды, ни от каких-либо других остатков церкви.]. В юго-восточном углу Храмовой горы находилась Часовня Колыбели Христа [Balneum Christi]. В этой часовне показывали каменную нишу, называемую колыбелью Христа [Возможно, это была показанная “колыбель”, которая на самом деле являлась частью саркофага.].
Конюшни тамплиеров [Stabula Salomonis] располагались в подземных помещениях к востоку от Templum Salomonis. Эти древние подвалы были восстановлены в период правления Фатимидов [На самом деле это были арочные сооружения, возведенные царем Иродом, как несущие конструкции для увеличения площади Храмовой горы в ходе предпринятой реконструкции храмового комплекса. К «царю Соломону», мифическому персонажу иудейских ветхозаветных сказок, они не имели никакого отношения. Равно как и так называемая «Стена плача» не относится к Храму, ибо является лишь подкрепляющей конструкцией искусственной насыпи храмового холма, увеличенного Иродом вдвое]. По словам Иоанна Вюрцбургского, они вмещали более 2000 лошадей и 1500 верблюдов [John of Wurzburg, p. 134.]. Теодорих дает более внушительные цифры – 10 000 лошадей вместе с их конюхами [Theodericus, 17, p. 165.].
К югу от Храмовой горы был возведен бастион для защиты южных подходов к горе. Теодерих описывает стену, которую он называет внешними сооружением, построенную тамплиерами для защиты своих домов и монастырей [Theodericus, 19, p. 166]. Во время раскопок в начале 1970-х годов были обнаружены остатки стены [участок длиной 20 м и толщиной 2,8 м], идущей по диагонали от восточной стороны холма Офел к юго-западу, образуя барбакан, примыкающий к южной стене Храмовой горы [Benjamin Mazar, The Mountain of the Lord, New York 1975, p. 279.]. К сожалению, эта стена была разобрана почти сразу после того, как она была откопана, без полной регистрации, и единственное свидетельство, которым сегодня располагают исследователи – это аэрофотоснимки, сделанные до того, как стену демонтировали [На самом деле лучшие аэрофотоснимки были сделаны задолго до раскопок. Одна фотография без даты, сделанная немецкими люфтваффе, была опубликована Густавом Дальманом; Hundert deutsche Fliegerbilder aus Palastina, Gutersloh 1925, Plate 5. Также имеется фотография, датированная 1917 годом и опубликованная в книге Benjamin Z. Kedar, The Changing Land Between the Jordan and the Sea. Aerial photographs from 1917 to the present, Jerusalem 1999, p. 132 (foldout).]. Точную дата ее возведения вызывает споры и некоторые археологи склонны отнести ее строительства ко времени айюбидов [Meir Ben-Dov, Jerusalem’s Fortifications: The City Walls, the Gates and the Temple Mount (Hebrew), Tel Aviv 1983, pp. 70-1.].
Тем не менее, есть данные, позволяющие датировать ее временем крестоносцев. Она замечательно согласуется с описанием Теодериха: “один идет на юг от этой церкви [Церкви Колыбели Христа, которая расположена в юго-восточном углу Храмовой горы] или от угла самого города, вниз по склону холма, вдоль внешних сооружений, которые построили тамплиеры” [Theodericus, 19, p. 166; English transl. PPTS 5, p. 33.]. Эта стена окружала Единые ворота, которые давали доступ к подземным хранилищам, известным как Конюшни Соломона [Stabula Salomonis], и восточный вход в башню ворот Хульды, через которую был доступ к подземным камерам мечети Аль-Акса, служившей штаб-квартирой Ордена Храма. Именно здесь, у башни , ведущей из комплекса тамплиеров Храмовой горы, археологами были обнаружены свинцовая печать папы Александра III [очевидно скреплявшая какой-то документ] и печать антиохийского патриарха Амори, по имеющимся данным, хранившаяся в сокровищнице тамплиеров. Археологи считают это свидетельством спешной эвакуации архива ордена Храма перед сдачей Иерусалима в 1187 году.
Основной источник информации о строительной деятельности крестоносцев и тамплиеров на Храмовой горе — записки паломников [читать: От Англии до Иерусалима: как паломники добирались до Святой земли]. Самым старым из сохранившихся манускриптов, написанных пилигримами, прибывшими в Иерусалиме сразу после успеха Первого крестового похода, считается дорожник Зевульфа. Он был английским путешественником, посетившим Левант между 1101 и 1103 годами в рамках его большого путешествия в Италию и Константинополь. Зевульф дает наиболее подробное описание Храмовой горы с самого раннего периода правления крестоносцев. Еще одно важное паломническое свидетельство было написано русским игуменом Даниилом, побывавшем на Святой Земле между 1106 и 1108 годами. Были, разумеется, и другие. И это тема для отдельной статьи.
Адриан Дж. Боас. Jerusalem in the time of the Crusades
Перевод с английского
При перепечатке статьи указание на источник обязательно
