Спиритуалитет военно-монашеских орденов в течение длительного времени был сравнительно обделен исследовательским вниманием. Хотя военно-монашеские ордена являлись духовными орденами римской церкви, а их военные члены в Средние века были потенциальными мучениками, историки были склонны рассматривать их скорее рыцарями, чем людьми духовного звания, и полагать, что их религиозность была поверхностной и не представляет особого интереса.
Однако некоторые новые исследования показывают, что данная интерпретация является верной [Elm K. Die Spiritualität der geistlichen Ritterorden. Forschungsstand und schungsprobleme // “Militia Christi” e Crociata nei secoli XI-XIII. Atti della XI Sett internaczionale di studio Mendola (28 agosto – 1 settembre 1989). Milano, 1992. P. 518; Idem. Umbilicus Mundi: Beiträge zur Geschichte Jerusalems, der Kreuzziige Kapitels vom Hlg. Grab in Jerusalem und der Ritterorden. Brugge, 1998. P. 457 Dondi C. The liturgy of the Holy Sepulchre of Jerusalem (XII – XVI Century) with a reference to the practice of the Orders of the Temple and of St Johnof Jerusalem: thesis. L.: King’s College, 2000.]. Здесь следует указать на тематику одной из последних конференций цикла “Ordines militares”, посвященную спиритуалитету военно-монашеских орденов [Die Spiritualität der Ritterorden im Mittelalter / Ed. Z. H. Nowak // Ordintares. Colloquia Torunensia Historica. Torun 1993. Vol. VII.], и исследование Кристины Донди литургий госпитальеров и тамплиеров [Dondi C. Manoscritti liturgici dei templari e degli ospitalieri: Ie nuove prosi I aperte dal sacramentario templare di Modena (Biblioteca capitolare 0. II. 13), in: plari, la guerra e la santita / Ed. da S. Cerrini. Rimini, 2000. P. 85-131.].В этой статье внимание концентрируется на одном аспекте проблемы духовности основных военно-монашеских орденов: аспекте святости. Почитание святых было неотъемлемой частью средневековой латинской христианской веры и практики. Различные святые отмечались за определенные заслуги или за то, что они являлись причастными к решению важных проблем деятельности орденов.
Казалось бы, разумно предположить, что духовные главы ордена выделяли для почитания святых, особенно связанных с тем, что они видели в качестве главных потребностей своей корпорации. На индивидуальном уровне отдельные члены ордена могли выделять для почитания святых, к чьему опыту они могли иметь особенное отношение, или которые, как они верили, могли оказывать им соответствующую помощь. Поэтому рассмотрение святых, почитавшихся ведущими военно-монашескими орденами, может дать некоторое понимание тою, как членам военно-монашеских орденов виделось их призвание и роль в обществе. Важность ряда святых, почитавшихся членами военно-монашеских орденов, вполне очевидна. Культы, выросшие вокруг основателей и первых руководителей и влиятельных членов Госпиталя Св. Иоанна, были обусловлены, очевидно, тем, что они имели значение для их последователей, хотя бы только из исторического интереса. Опять же, святые, которые были лично связаны с военно-монашеским орденом в продолжение их собственной жизни, или которые были связаны с местностью, подвластной ордену, имели прямую личную связь с орденской деятельностью. Так, например, тело Св. Елизаветы Тюрингской лежало в ее больнице в Марбурге, подаренной Тевтонскому ордену при посредничестве ее деверя, ландграфа Тюрингии; поэтому не удивительно, что орден должен был почитать ту святую, мощами которой он владел. Дитер Вайсс [Weiß D. Spiritual life in the Teutonic Order; a comparison between the commanderies of Franconia and Prussia // La commanderie, institution des orders militaries dans Occident medieval / Sous la dir, d’A. Luttrell et L. Pressouyre. P., 2002. S. 139-173.] также доказывал, что в области, находящейся далеко от границы с неверными, Св. Елизавета была «особенно подходящей как патронесса, госпитальная святая, поскольку она была представительницей и аристократии, и практического милосердия». На более низком социальном уровне находилась Св. Доротея из Монтау; она была отшельницей в Мариенвердере в Пруссии, на территории, подвластной Тевтонскому ордену, и, несмотря на то, что она критиковала орден, братья стремились добиться ее канонизации [Christiansen E. The Northern Crusades. L., 1997. P. 225.].
Добродетели этих святых определили их предпочтение в орденском спиритуалитете, но именно их персональная связь с орденом сделала их особенно значимыми. Тот факт, что несколько членов Госпиталя Св. Иоанна были канонизированы или были объявлены блаженными после их смерти, может также показывать, что образ жизни госпитальеров в большей степени соответствовал традиционным идеалам христианской святости, нежели существование иных военно- монашеских орденов. Тот факт, что двое из святых, более всего почитаемых Тевтонским орденом, были современны ордену, в отличие от святых в орденах госпитальеров и тамплиеров, может указывать на более динамичные отношения тевтонцев со своими патронами и подчиненными, чем это было в двух других орденах, возможно, вследствие и большей территориальной ограниченности. Однако это исследование касается не святых, чья связь со средневековыми военно-монашескими орденами была фактической и персональной в конкретных направлениях деятельности, но святых отдаленного прошлого, которых широко почитал Латинский христианский мир в течение всего средневековый Имелись ли какие-либо особенные черты жизни, например, Св. Екатерины Александрийской, которые заставили братьев военной монашеского ордена предпочесть ее Св. Марии Магдалине?
Установить, какие святые и почему особенно почитались военно- монашеским орденом, далеко не просто. Положение Пресвятой Девы Марии как главной патронессы Тевтонского ордена – несомненно, но что делало иных святых почитаемыми братьями? Эрик Кристиансен установил [Christiansen E. Ор. cit.],что Св. Себастьян, Лаврентий, Маврикий, Георгий, а также апостолы-миссионеры Андрей и Варфоломей были наиболее любимыми мужскими святыми ордена. Установлено, что госпитальеры особенно чтили Деву Марию и Иоанна Крестителя, но, опять же, почитали ли они иных святых? Исследование Малькольма Барбера [Barber М. The new knighthood: a history of the Order of the Temple. Cambridge, 1994. P. 199-205.] святости тамплиеров позволяет выделить, в частности, культ Св. Евфимии, Георгия, Екатерины Александрийской, Марии Магдалины, Лаврентия, Стефана и, конечно же, Девы Марии. Наше внимание будет обращено к этим трем орденам.
Проблема определения святых, особенно почитаемых орденами, состоит в том, что различные типы исторических свидетельств имеют различную значимость. Барбер и Латтрелл [Ibid.; Luttrell A. The Hospitaliers’ hospice of Santa Caterina at Venice: 1358-1451 // Studi Veneziani. Venezia, 1970. Vol. 12. P. 369-383; Idem. The Hospitallers in Cyprus, Rhodes, Greece and the West, 1291-1440. L., 1978; Idem. Iconography and historiography: the Italian Hospitaliers before 1530 // Sacra Militia. Rivista di storia degli Ordini Militari. Roma, 2003. Vol. 3. P. 19-46.] приводят в качестве свидегельства фрески в орденских часовнях и церквах, принадлежащих орденам. Святая Екатерина Александрийская была изображена во многих церквях и часовнях госпитальеров. Замки госпитальеров Крак-де-Шевалье и Маркаб содержат прекрасные фрески, включая Представление во Храме, показывающее Деву Марию, младенца Христа, Симеона и Анну; образы Девы Марии с ребенком и Св. Пантелеймоном, святым врачом, вылечившим больного без просьбы об оплате; изображение Св. Георгия, двенадцати апостолов в день Троицы; сцену Рождества с тремя волхвами. Некоторые былые церкви тамплиеров на Западе все еще сохраняют фрески, включая сцены Тайной Вечери; лики Св. Лаврентия, Св. Стефана и Марии Магдалины в Сан Бевиньято в Перудже; образы Св. Георгия в Крессаке; сцены мученичества Св. Екатерины Александрийской в Меце и Монбеле; изображение Девы Марии в Монсоне; различные картины из Нового Завета, включая мученичество Св. Стефана [Barber М. New knighthood: a history of the Order of the Temple. Cambridge, 1994. P. 202-205; Deschampsand P., Thibaut M. La peinture murale en France: le haut moyen dge et l’époque romane. P., 1951. P. 132—136; Scarpellini P. La chiesa di San Bevignate, i Templari e la pittura perugina del Duecento // Templari e Ospitalieri in Italia: La chiesa di San Bevignate a Perugia / Ed. da M. Roncetti, P. Scarpellini e F. Tommasi. Milano, 1987. P. 93-158.]. Святые Варвара, Екатерина Александрийская и Маргарита Антиохийская были изображены на стене спальни великого магистра в главной резиденции ордена в Мариенбурге, так же, как современница деятельности ордена Св. Доротея из Монтау [Mierzwinski M. Malbork: the castle of the Teutonic knights. Gdansk, S.a. P. 21.].
И все же, фрески, сами по себе, не являются безусловным доказательством предпочтения тех, или иных святых в орденском сакральном палладиуме. Святые, представленные в палате великого магистра в Мариенбурге, могли почитаться как всеми братьями, так и одним лишь великим магистром, для которого была украшена комната. Фрески в общественных зданиях могли служить как для душеспасительной пользы всех братьев, так и для мирян, которые входили в часовню для поклонения или совершения пожертвований. В Краке или Маргате часовни служили, вероятно, местом литургии только для братьев. Однако в Метце, например, члены местною братства тамплиеров могли посещать часовню ордена только в определенные времена года [Von Hammerstein H. Der Besitz der Tempelherren in Lotharingen // Jahrbuch der Gesellschaft für lotharingische Geschichte und Altertumskunde. 5.1., 1895. Vol. VII. P. 1. S..1-29.]. Мы не знаем, как зрители интерпретировали эти образы, имели ли они, как предполагалось, какую-либо специальную дидактику для братьев, или были просто поручены комтуром местному художнику, как это имело место в большинстве приходских церквей того времени. Святые, такие, как Екатерина, Георгий и Мария Магдалина, перечисленные выше, были каноническими сюжетами церковных фресок в латинском христианстве конца средних веков [Kamerick К. Popular piety and art in the Late Middle Ages; image worship and
idolatry in England, 1350-1500. L.; N. Y., 2002. P. 75-85.].
Фреска не была единственной формой художественного выражения в орденских церквах. Помимо нее широко использовалась скульптура. Восьмиметровая статуя Девы Марии и ребенка Христа, в частности, стояла в часовне Тевтонского ордена в Мариенбурге, во внешней нише восточной стены, свидетельствуя об орденском благочестии [Mierzwinski M. Op. cit. P. 15-17.]. Часть статуи Св. Екатерины Александрийской сохранилась в замковом музее. По сообщениям тамплиеров, в их часовне в замке Сафад находилась статуя Св. Георгия, которая была разрушена султаном Бейбарсом после завоевания 1266 г. [Barber M. New Knighthood. P. 195; Pringle D. Reconstructing the Castle of Safad // Palestine Exploration Quarterly. S.I., 1985. Vol. CXVII. P. 139-148; Ibn al- Furat, Ayyubids, Mamlukes and Crusaders. Selections from the Tarikh at-Duwal wa’1-Muluk of Ibn al-Furat / Ed. by U. and M. C. Lyons, intr. by J. S. C. Riley-Smith. Cambridge, 1971. Vol. II. P. 105.]. Впрочем, сохранившиеся изваяния трудно интерпретировать. Резная скульптура в английской церкви в Гарвэе на границе Херефордшира и Гвента, принадлежавшей некогда тамплиерам, изображает рыбу и змею, которая, по заключению Эвелины Лорд, «могла интерпретироваться как составная часть мистических ритуалов тамплиеров» [Lord E The Knights Templar in Britain. Harlow, 2002. P. 113; Thurlby M. The Herefordshire School of Romanesque Architecture. Almeley, 1999. P. 22, 27, 46 (змеи), 64, 120 (рыба).]. Однако до оценки этих символов в контексте духовности тамплиеров, нельзя говорить об архитектуре и скульптуре XII в. херефордширских церквей, включавших множество религиозных мотивов, таких, как в Гарвэе. Единственное надежное суждение по поводу резной скульптуры Гарвэя касается ее происхождения, скорее всего, из местной традиции, но отнюдь не из особенностей тамплиерского спиритуалитета.
Другой возможный источник по истории благочестия военномонашеских орденов – орденские уставы и литургические документы, которые перечисляли Святых, чьи праздничные дни братья должны были соблюдать. Это, определенно, были святые, особо почитаемые братьями. Но кто их определил? Праздничные дни и посты, перечисленные в Уставах Храма и Тевтонского ордена, могли быть выбраны первыми руководителями орденов; они были также одобрены священнослужителями, которые санкционировали установления этих орденов. Праздничные дни, соблюдаемые тамплиерами, например, не представляют никакой неожиданности: мы находим праздники Девы Марии, Св. Иоанна Крестителя, апостолов, наиболее важных и популярных Святых, таких, как Св. Екатерина Александрийская, Св. Мария Магдалина и Св. Лаврентий, так же, как военные святые, наподобие Св. Георгия и Св. Михаила [La Regle du Temple / Ed. by H. de Curzon. P., 1886; Upton-Ward /. M. The Rule of the Templars: the French Text of the Rule of the Order of Knights Templar. Woodbridge, 1992. P. 37-38; King E. J. The Rule, Statutes and Customs of the Hospitallers, 1099 -1310. L., 1934. P. 61-62.]. Праздничные дни, соблюдаемые Тевтонским орденом, были такими же; единственное добавление составляет день Св. Варфоломея [Die Statuten des Deutschen Ordens nach den altesten Handschriften / Hrsgb. von M. Perlbach. Halle a. S., 1890. P. 76-77.]. Были ли они святыми, каковых, по мысли учредителей ордена, должны были знать все братья? Или они были святыми, которых выбрали наиболее влиятельные братья как своих собственных небесных покровителей? Скажем, день поминовения Св. Марии Магдалины [22 июля] совпадал с годовщиной, когда Готфрид Бульонский был избран Иерусалимским королем, после взятия Святого города в конце Первого крестового похода. Поэтому названная дата приобрела особое значение для духовных орденов, основанных в Иерусалиме. То обстоятельство, что ордена соблюдали отмеченный выше день как праздничный, не означает исключительное предпочтение орденской братией именно этой Святой [Gesta Francorum et aliorum Hierosolimitanorum / Ed. by R. Hill. Edinburgh; L., 1962. P. 92-93.].
Анализ орденских праздничных дней осложнен существованием множества местных календарных традиций, содержащих отличающиеся списки святых, которых следовало почитать. Дитер Вайсс обратил внимание на преимущественное почитание тевтонскими братьями во Франконии Св. Елизаветы Тюрингской, а в Пруссии – Св. Георгия [Weiß Р. Spiritual life in the teutonic Order. P. 165-169.]. Изучение локальной литургии обнаруживает самые различные причины, по которым местные главы орденов предпочитали того или иного Святого. Кристина Донди изучила сакраментарий, используемый тамплиерами Модены [Dondi C. Manoscritti liturgici. P. 106.]. Он был создан в конце XII, или в начале XIII вв. В нем приводятся имена многих святых, которые отсутствовали в официальном перечне орденского Устава. Добавление дней поминовения Святых к списку праздничных дней, которые следовало соблюдать, обуславливалось локальными интересами. В Моденском сакраментарии значились имена нескольких епископов Северной Италии; Донди показывает, что ряд добавленных имен был связан с местностью около Пьяченцы [Ibid. P.98-99.]. В частности, Святая Евфимия была включена в список потому, что ее мощи были обнаружены в Пьяченце. В то же время известно требование тамплиеров Святой Земли, чтобы мощи Св. Евфимии были возвращены на Восток [Tommasi F. I Templari e il Culto delle Reliquie // I Templari: Mito e Storia. Atti del Convegno Internationale di Studi alia Magione Templare di Poggibonsi-Siena (29-31 Maggio 1987) / Ed. da G. Minnucci e F. Sardi. Siena, 1989. P. 191-120; Nicholson H. J. The Head of Saint Euphemia: Templar Devotion to Female Saints // Gendering the Crusades / Ed. by S. B. Edgington and S. Lambert. Cardiff, 2001. P. 108-120; Bulst-Thiele M. L. Sacrae domus militiae Templi Hierosolymitani magistri: Untersuchungen zur Geschichte des Templer ordens 1118/1119 – 1314 // Abhandlungen der Akademie der Wissenschaften in Gottingen. Phil.-hist. Klasse. 3 Serie. Gottingen, 1974. Bd. LXXXVI. P. 254. Not. 87. Peyrefitte R. Chevaliers de Malte. P., 1957. P. 307.].
Иные возможности, изучения орденской святости дают литературные сочинения братьев. Правда, поскольку читать и писать умели только братья-священники, постольку груды, написанные в ордене, или для ордена, были отражением спиритуалитета только небольшой образованной части орденской корпорации [Weiß D. Spiritual life in the Teutonic Order. P. 160. Kahl H.-D. Die Spiritualität der Ritterorden als Problem. Ein methodologischer Essay // Die Spiritualität der Ritterorden im Mittelalter . S. 271-295.]. Эти тексты, возможно, отразили и представления неграмотных братьев, но уверенности в этом нет. В действительности, в очень редких случаях можно предположить, что какие-либо духовные тексты, составленные военно-духовным орденом или для него, отражают представления кого-то еще, кроме его автора. Духовные книги, возможно, были предназначены для обучения других, но нельзя сказать, насколько успешной была та, или иная книга в обучении. Единственно, что по числу сохранившихся рукописей можно предположить, как они широко читались. Брат Тевтонского ордена Хуго фон Лангенштейн написал в конце XIII в. книгу «О жизни и чудесах Св. Мартины» [Hugo von Langenstein. St. Martina / Hrsgb. von A. von Keller // Bibliothek des litterarischen Vereins in Stuttgart. Stuttgart, 1856. Bd. XXXVIII. S. 735. Col. 292b. Lin. 35-39. Helm K., Ziesemer W. Die Literatur des Deutschen Ritterordens. Giessen, 1951. P. 46.], чтобы способствовать почитанию Святой. Это была довольно длинная поэма, сохранившаяся лишь в одной рукописи, впрочем, не оригинальной. Мы можем заключить, что брат Хуго чтил Св. Мартину с редким благочестием, но едва ли остальные братья разделяли его усердие, коль скоро они не стремились копировать рукопись.
Опять же, во второй половине XII в. неизвестный поэт написал несколько стихотворных религиозных произведений на англонорманском диалекте для брата Генриха д’Арси, командора Храма в Брюере [Линкольншир, Англия] в 1161 – 1174 гг. Они включали Жития отцов, деяния ранних христиан; версию известного повествования о нисхождении Св. Павла в ад; и Житие Св. Тайс [Meyer P. Notice sur le manuscrit Fr. 24862 de la Bibliothèque nationale contenant divers ouvrages composes ou ecrits en Angleterre // Notices et extraits des manuscrits de la Bibliothèque nationale et autres bibliothèques publiés par I Académie des inscriptions et de belles-lettres. P., 1896. Vol. XXXV. P. 131-168. Perman R. C. D. Henri d’Arci: the Shorter Works // Studies in Medieval French, presented to Alfred Ewert in Honour of his Seventieth Birthday / Ed. by E, A. Francis. Oxford, 1961, P. 279-321.], обращенной блудницы, легенда о которой была популярна в Средние века. Эта Святая жила греховной жизнью перед ее обращением, так же, как многие мирские рыцари жили до вступления в орден Храма; здесь жизнь Святой имела очевидное отношение к тамплиерам; если она могла раскаяться и встать на путь праведной жизни, то так же могли поступить и тамплиеры. Но это жизнеописание сохранилась только в двух рукописях, что не подтверждает его широкое распространение в ордене [3 Perman R.C.D, Henri d’Arci. P. 280.]. «Нисхождение Св.Павла в ад» сохранилось лишь в одной рукописи [Ibid. P. 308.], хотя это сочинение привлекало определенное внимание, поскольку оно было переделано в восьмислоговую поэму, которая сохранилась в двух неполных манускриптах. Не имеется никаких свидетельств воздействия этих сочинении на братьев Британских островов. Протоколы процесса тамплиеров на Британских островах 1309 – 1311 гг. не упоминают никого из братьев, ссылавшихся на этих святых. Конечно, большинство братьев упорно утверждали, что, как миряне, они ничего не знали об орденских книгах. Допустимо, что они не умели читать, но это не могло мешать им слушать чтение этих произведений вслух. Более затруднительным для распространения названных книг было то, что, как заявил один из братьев, он не мог понимать французский язык, в то время как другие явно были не в ладах с этим наречием, поскольку давали свидетельские показания по-английски [Oxford, Bodleian Library, MS Bodley 454, fols 68rv, 68v. 69r, 70r, 71v, 74v, 76i 78v, 79r, 80v, 88v, 119r, 121 v bis, 122r, 123r, 124r, 124v. Concilia Magnae Britanniae Hiberniae / Ed. [by] D. Wilkins. L., 1737. Vol. П. P. 357.]. Следовательно, простые братья не могли легко узнавать этих святых, чьим культам, очевидно, способствовали их руководители.
Англо-норманнская версия Устава госпитальеров с легендой об основании ордена, составленный в 1180-х гг., представляет схожие проблемы. Он сохранился в одной-единственной рукописи, хотя и не в оригинале. Кажется маловероятным, чтобы эта версия Устава была широко распространенной. Сами формулировки его текста свидетельствуют о том, что он был предназначен для чтения вслух братьям в виде коротких отрывков. Стало быть, это сочинение не могло представлять интерес для всех братьев, но лишь для госпитальеров Британских островов. Поэтому и не требовалось много рукописей. Мы находим ссылки на Cв. Иоанна Крестителя, патрона ордена, на его родителей, Захарию и его жену, не названную по имени; есть обращения к Иуде Маккавею, Св. Стефану, апостолу Фоме, Св. Иоанну Евангелисту, и таинственному Юлиану Римлянину, давнему хранителю Госпиталя в Иерусалиме [Miracula et Regula Hospitalis Sancti Johannis Jerosolimitani / Ed. K. V. Sinclair Anglo-Norman Text Society. L., 1984. Vol. XLII. P. VII, XLVIII; lin. 113-152,153-206, 207 252, 309-310. 317-325,337-358, 439. 460, 786,1131.1512.1614.]; Пресвятая Дева Мария упомянута несколько раз как мать Христа. Казалось бы, резонно предположить, что святые, выделенные в преданиях были наиболее известны госпитальерам Британских островов. И все же эти легенды отличаются от сведений, приведенных в двух актах госпитальеров из Франконии первой половины XIII в., исследованных Kapлом Борхардтом [Borchardt K. Two Forged Thirteenth-Century Alms-Raising Letters used by the Hospitallers in Franconia // The Military Orders: Fighting for the Faith and Caring for the Sick / Ed. by M. Barber. Aldershot, 1994. P. 52-56. Idem, Spendenaufrufe der Johanni» aus dem 13. Jh. // Zeitschrift für bayerische Landesgeschichte. (München), 1993. Bd. LVI. S. 1-61.]. В одном из них подчеркнута связь Госпиталя с Иудой Маккавеем и апостолом Фомой. Во втором отмечена связь не только с Иудой Маккавеем и Св. Фомой, но и с Марией Магдалиной, Симоном Прокаженным и особенно с Девой Марией [1 King E. j. The Seals of the Order of St John of Jerusalem. L., 1932. P. 97-98. Bulst- Thiele M. L. Sacrae domus. P. 372-374. Pl. 2a-c.]. Возможно, существовала региональная вариативность среди выделяемых в ордене святых, или же сакральный палладиум госпитальеров изменился за четверть века со времени составления англо-норманнского Устава? Эти акты, одобренные, по крайней мере, местной иерархией ордена, отразили официальный круг святых, но отнюдь не индивидуальные верования. Религиозные же образы, воспроизведенные на орденских печатях, выражали то благочестие, каковое было угодно руководителям орденов. В частности, на печатях приоров английских госпитальеров изображалась голова Св. Иоанна Крестителя, а на печатях двух магистров германских тамплиеров была вырезана голова Христа [Ibid.]. Наименование замков, основанных орденами, к примеру, главной резиденции тевтонцев – Мариенбург [крепость Девы Марии], также представляло благочестие корпорации, но не обязательно индивидуальное благочестие братьев.
Посвящение церквей определенным святым также может указывать на официальную набожность ордена, правда лишь в тех случаях, когда орден сам основывал церковь. Там, где ордену доставался уже прежде основанный храм, его престольное имя наследовалось вместе с престолом. Так, например, церковь тамплиеров в Гарвэе на границе Херефордшира и Гвента была посвящена Св. Михаилу. На первый взгляд, можно предположить, что тамплиеры посвятили храм святому воину, предводителю ангельского воинства, воюющего с дьяволом. В действительности же, Св. Михаил был наиболее популярным небесным патроном культовых зданий в той области, занимая второе место после Пресвятой Девы Марии. Из 230 средневековых церквей в Херефордшире 48 были посвящены Марии и 28 – Св. Михаилу; затем следовали 26 храмов, посвященных апостолу Св. Петру, или Св. Петру и Павлу. В Гвенте из 125 средневековых церквей 22 были посвящены Деве Марии, 13 – Св. Михаилу и 9 – Св. Петру, или Св. Петру и Павлу. Тамплиеры в этой области, напротив, не особенно почитали Св. Михаила: единственная сохранившаяся церковь в регионе, принадлежавшая тамплиерам в командорстве Кемеис в Гвенте была посвящена Всем святым. Это объясняется, вероятно, влиянием местного обычая, но отнюдь не духовными предпочтениями тамплиеров [Pevsner N. Buildings of England: Herefordshire. Harmondsworth, 1963; Neuman ]. Buildings of Wales: Gwent / Monmouthshire. L., 2000.]. То же самое может быть отмечено в отношении церквей храмовников в Венгрии, где, как заметил Золтан Хуньяди, они обычно посвящались Св. Мартину, или в Бретани, где излюбленным святым был Св. Николай [Hunyadi Z. Hospitallers in the Medieval Kingdom of Hungary, C.I150 – 1387: PhD thesis. Budapest: Central European University, 2004. P. 163-165; Jegou F. Les Templiers et le culte de Saint Nicolas // Revue de Bretagne et de Vendee. 4th series. S.I., 1875. Vol. VIII. P. 81-88.].
К примеру, в Говэре на Западе Глэморгэншира и Юге Уэльса госпитальерам были предоставлены 8 церквей в конце XII – начале XIII вв. 2 были посвящены Св. Айлтиду, 2 – Св. Кэдоку и 1 – Св. Кэтвегу. Они – местные уэльсские святые. Остальные три были посвящены известным латинским святым: Св. Андрею, Св. Иоанну Крестителю и Деве Марии [Orrin G. R. The Gower Churches. Swansea, 1979. P. 30, 32. 34, 42,61, 69, 72, 77.]. Здесь тезонаречение храмов, по-видимому, предшествовало появлению госпитальеров и отразило местные предпочтения. Напротив, там, где орден сам основывал храмы, посвящение их тем, или иным святым было с большей вероятностью отражением собственно орденского благочестия. Энтони Лэттрелл указывал, что итальянская ветвь госпитальеров «располагала собственным небесным покровителем, Св. Екатериной Александрийской, которой были посвящены приюты, основанные в Венеции около 1359 г. и на Родосе в 1391 г.» [Luttrell A. Spiritual Life. P. 83.]. Дитер Вайсс показал, что тевтонцы чаще всего посвящали свои храмы Пресвятой Деве Марии, Св. Георгию и Елизавете Тюрингской [2 Weiß D. Spiritual life in the Teutonic Order. S. 164-166.].
Иной род свидетельств дают внешние письменные источники, сообщавшие об орденах, исторические сочинения, или документы, например, о пожертвованиях ордену. Пожертвования Госпиталю Св. Иоанна обычно посвящались Иисусу Христу, Св. Марии и Св. Иоанну Крестителю, подчеркивая важность этих святых для ордена. Пожертвования Тевтонскому ордену упоминали его небесную покровительницу, Пресвятую Деву, а также Св. Георгия, или других святых [Urkundenbuch der Deutschordensballei Thüringen / Hrsgb. von. K. H. Lampe // Thüringische Geschichtsquellen. Neue Serie. Jena, 1936. Bd. VII. N 121.]. Пожертвования ордену Храма совершались, как правило, Богу и Пресвятой Деве Марии [Cartulaire general de I’ordre du Temple, 1119 – 1150 / Ed. par le Marquis d’Albon. P., 1913. N 43. 95,119,120,124,125,139.]. Римские папы, обращаясь к военно-монашеским орденам, часто связывали их с Маккавеями [Papsturkunden für Templer und Johanniter, Archivberichte und Texte / Hrsgb. von R. Hiestand // Abhandlungen der Akademie der Wissenschaften in Gottingen. Phil.- hist. Klasse. 3’“ series. Göttingen, 1972. Bd. LXXVII. N 8, 9,11, 20, 26, 28, 32, 33, 44, 46, 49, 146. PL. P., 1834 – 1864. Vol. CLXXXVIII. Col. 1537; The Letters of Pope Innocent III (1198- 1216) concerning England and Wales. A Calendar with an Appendix of Texts / Ed. by C. R. Cheney and M. G. Cheney. Oxford, 1967. P. 209. N 192. Les registres de Clement IV / Ed. par E. Jordan // Bibliothèque des écoles françaises d’Athenes et de Rome. P., 1893- 1945. N 1764. Tabulae ordinis Theutonici ex tabularii regii Berolinensis codice potissimum / Ed. Е. Strehlke, new ed with preface by H. E. Mayer. Jerusalem; Toronto, 1975. P. 56-57, 290,333; N 72, 321, 403.]. Св. Бернар Клервосский также сравнивал тамплиеров с Маккавеями [Bernard, abbot of Clairvaux. Liber ad milites Templi de laude novae militiae // S. Bernardi Opera / Ed. J. Leclercq and Н. M. Rochais. Roma, 1963. Vol. III. P. 221. Ch. 4. Par. 8.]. Тогда же анонимный очевидец побед Саладина 1187 г. взывал к магистру Храма, Жерару де Ридфору, побуждая тамплиеров «помнить ваших отцов Маккавеев» [Libellus de expugnatione Terrae Sanctae per Saladinum. Radulphus de Coggeshall. Chronicon Anglicanum / Ed. J. Stevenson // Rolls Series. L., 1875. Vol. LXVI. P. 212.]. Современники, писавшие о деяниях тамплиеров и госпитальеров на Востоке, иногда связывали с орденами Св. Георгия, сравнивая тамплиеров с этим Святым воителем, приводя воззвания тамплиеров или госпитальеров о помощи к Св. Георгию [Das Itinerarium peregrinorum: eine zeitgenössische englische Chronik zum dritten Kreuzüg in ursprünglicher Gestalt / Hrsgb. von H. E. Mayer // MGH. Schriften. Stuttgart, 1962. Bd. XVIII. S. 249. L. 6. Itinerarium peregrinorum et gesta regis Ricardi. Chronicles and memorials of the reign of Richard / Ed. by W. Stubbs // Rolls Series. L., 1864 – 1865. Vol. XXXVIII. P. II. P. 7, 269. Bk. 1. Ch. 2; Bk. 4. Ch. 19. Quinti belli sacri scriptores minores / Ed. R. Rohricht // Société de l’Orient Latin. Geneva, 1879. Vol. CLXII. P. 99-100, 130-131,157.].
Трудно установить индивидуальное благочестие братьев- несвященников, так как они не оставили сочинений. Поэт-тамплиер Рико Боном только однажды в своих критических виршах обращался с мольбой к Деве Марии, матери Христа, чья церковь была превращена в мечеть султаном Бейбарсом в 1265 г. [De Bastard A. La colere et la douleur d’un templier en Terre Sainte: «l’re dolors s’es dins mon cor asseza» // Revue des langues romaines. S.l., 1974. Vol. LXXXI. P. 357. Vers. 4.]. Брат Рико объяснял это злодеяние привычно для своего времени, простыми словами и вопрошал, почему наш Бог не сумел отомстить за оскорбление, нанесенное Его матери. Здесь невольно отразилось почитание тамплиерами Пресвятой Девы Марии, что мы знаем уже из других источников, и что не добавляет нового знания. Несколько намеков по данной проблеме сохранил Устав тамплиеров и материалы процесса над рыцарями Храма, хотя последние с трудом поддаются оценке. В допросах тамплиеров содержится рассказ одного брата, уронившего набор стеклянных сосудов и разбившего один. Он вышел из себя и воскликнул: «Не благодарю Бога и Его мать за это»; после чего продолжил бить остальную часть набора [Regie. Sect. 608; Upton-Ward J.M. Rule. P. 156.]. Слова, необдуманно брошенные в момент сильного раздражения, свидетельствуют о привычке орденских братьев воздавать хвалу Богу и Его матери за все.
Эго предположение получает дополнительную силу в показаниях по делу над тамплиерами во Франции. Речь идет о перечне молитв, ежедневно произносимых тамплиерами, который был представлен для рассмотрения специальных папских уполномоченных; в нем значились молитвы Святому Духу, Марии Морской Звезде, Христу, Богу Отцу, Дeве Марии, Всемогущему Богу, Св. Людовику, королю Франции, Св. Иоанну Евангелисту, Св. Георгию. Подчеркивалось, что орден был основан в честь Девы Марии с благословения Св. Бернара Клервоского [Michelet J. Le Proces des Templiers. P., 1841-1851; repr,: P., 1987. Vol. It P. 120-124.]. Анонимный автор, сочувствующий тамплиерам, писал, что братья «посвятили себя служению Пресвятой Девы» [Lamentario quedam pro Templarios / Ed. C. R. Cheney // Medieval Miscellany presented to Eugene Vinaver / Ed. by F. Whitehead, A. H. Diverres and F. E. Sutcliffe. Manchester, 1965. P. 326.]. Некоторые индивидуальные свидетельства братьев показали, что они лично почитали Деву Марию [Michelet J. Op. cit. Vol. I. P. 419. Der Untergang des Templer-Ordens: mil Urkundlichen und kritischen Beiträgen / Hrsgb. von K. Schottmüller. B., 1887; repr. Vaduz Liechtenstein, 1991. Bd. II. S. 65. Deminutio laboris examinantium processus contra ordinem Templi in Anglia, quasi per modum rubricarum // Der Untergang des Templer-Ordens. Bd. II. S. 78-102. Annales Londonienses. Chronicles of the Reigns of Edward and Edward / Ed. by W. Stubbs // Rolls Series.L., 1882-1883. Vol. LXXVI. P. I. P. 195. MS Bodley 454 (see note 30), fols 106r, 135r, 139r.].
