Монашеские ордена издавна стремились избавиться от власти главы епархии. Об этом напоминает Габриэль Ле Бра: «С самого их возникновения, орденские монастыри казались епископам угрозой целостности их юрисдикции”.
Они опасались самоуправного создания этих учреждений, независимости их обитателей, властного соперничества [G. LE BRAS, Institutions ecclésiastiques de la chrétienté médiévale, T.12 de l’Histoire de l’Eglise dirigée par A. FLICHE et V. MARTIN puis par J.-B. DUROSELLE et E. JARRY, Paris, 1964.]. Халкидонский собор давно принял решение, что монахи должны были быть подчинены местному епископу [Каноны 4 и 8, приведённые G. LE BRAS, op.cit., p. 541. Против нарушителей предусмотрены строгие санкции.]. Декрет Грациана подтверждает это постановление [Дело 18, вопрос 2, каноны 16, 17, 18. Приведено G. LE BRAS, op.cit., p. 542.]. Таким образом, принцип является ясным, и ещё в начале XIII в. он теоретически не ставится под сомнение Иннокентием III [Декреталии Григория IX, книга III,часть 36, главы 6, 7 и 8.]. Но в действительности в нём уже с давних пор пробита брешь. Клюни, с конца X в., получает освобождение от контроля, от вызова его глав на синод, от обязательства соблюдать интердикт [G. LE BRAS, op.cit.]. Григорий VII принимает к производству, сам или через посредничество своих легатов, значительное количество дел, которые ранее подлежали юрисдикции главы епархии; «Григорий VII всё больше и больше рассматривает все вопросы монашеского ордена как находящиеся в его исключительной компетенции (…). Старая поговорка In episcopo ecclesia est остаётся теоретически верной, но на практике она начинает терять свою силу» [A. FLICHE, La Réforme grégorienne et la Reconquête chrétienne, (FLICHE et MARTIN, Histoire de l’Eglise, t. 8), Paris 1944.]. Однако решительный толчок к обретению монахами независимости даёт Урбан II. Одна из его первых булл, от 1-го ноября 1088 г., подтверждает все свободы и привилегии Клюни и приказывает епископам, в случае спора с аббатством, положиться в этом деле на решение Святого Престола [JAFFE-WATTENBACH, Regesta pontificum romanorum, 5.372.]. Не хочет ли Урбан II, как бывший клюниец, попросту создать благоприятные условия для дорогого его сердцу учреждения?
Возможно, здесь идёт речь о совсем других вещах. В самом деле, можно задаться вопросом, не может ли такая мера соответствовать общей политике, нацеленной на то, чтобы найти в монахах прочную опору для папской политики реформы и централизации. Нам представляется, что такую гипотезу подтверждает привилегия, дарованная 20 февраля 1089 года марсельскому аббатству Сен-Виктор: «Папа запрещает любому епископу и архиепископу проход на территорию аббатства и его подсобных помещений; он запрещает им отлучать от церкви и судить священников и прочих клириков, назначенных аббатом, без разрешения последнего; он провозглашает, что эти клирики находятся «под защитой римской неприкосновенности и под юрисдикцией одного лишь римского понтифика», до такой степени, что даже легат Святого Престола не сумеет ни вынести решение об отлучении, ни осуществлять какие-либо властные полномочия, если он не выполняет категорический приказ папы; монастыри, подчинённые Сен-Виктор, смогут, для рукоположений и освящений, обращаться к любому [A. FLICHE, op.cit., который использует JAFFE-WATTENBACH, 5.372.]. В 1093 г. главе епархии даже запрещается осуществлять какие-либо властные полномочия над аббатством де Ла Кава [Ibid., JAFFE-WATTENBACH, 5.479].
Таким образом, подобная процедура подтверждает независимость учреждений, отныне непосредственно подчиненных Риму. Нам кажется очень показательным тот факт, что папа, во время крестового похода положивший начало новому рыцарству, которое укрепило его верховенство, одновременно систематически дарует рыцарям-монахам привилегию непосредственного подчинения Святому Престолу. Это как раз и есть, с нашей точки зрения, два дополняющих друг друга аспекта единой политики.
Непосредственное подчинение Святому Престолу становится общепринятым [«Большая часть орденов стремилась освободиться от епископа». G. LE BRAS, op.cit.], включая ордена, в принципе защищённые от слишком частых епископских придирок благодаря своей изолированности – как картезианцы [B. BLIGNY, L’Eglise et les ordres religieux dans le royaume de Bourgogne aux XIe et XIIe siècles, Grenoble, 1960. Блиньи приводит буллы понтификов, которые, от Иннокентия II до Целестина III, определили привилегии картезианцев в этом вопросе, подчёркивая роль Люция III, «который 8 января 1185 г., разрешив приорам требовать безвозмездно содействия другого, не епархиального католического епископа, в том случае, если свой епископ не смог бы или не хотел бы осуществить запрашиваемые посвящения в сан, и таким образом определённо установил режим непосредственного подчинения Святому Престолу.] – или теоретически настроенные против систематического стремления к независимости по отношению к главе епархии – как цистерцианцы. В самом деле, согласно святому Бернару, цистерцианцы должны были оставаться строго подчинёнными главе епархии. Однако они постепенно освобождались от его опеки; в 1132 г. Иннокентий II освобождает аббата Сито от присутствия на епархиальных синодах; в 1152 г. Евгений III подтверждает освобождение от соблюдения интердикта; благодаря Александру III монастырь Клерфонтен может обходиться без местного епископа для всех действий которые должен совершать последний и, в 1184 г., когда Люций III запретил отлучать от Церкви аббата Сито, цистерцианцы считали себя полностью независимыми [J.-B. MAHN, L’ordre cistercien et son gouvernement des origines au milieu du XIII siècle (1098-1265), Paris, 1945.].
Таким образом, не особо удивляет тот факт, что орден Храма, хоть и сам по себе очень примечательный, в начале своего существования, под влиянием святого Бернара, быстро стал пользоваться привилегией непосредственного подчинения Святому Престолу. Первоначальный устав, однако, предусматривает, что рыцарь, просящий о вступлении в орден, должен сначала сообщить об этом своему епископу, и последний, выслушав его, если он сочтёт его достойным, далее отправляет его к магистру [Статья 12 Устава, опубликованная H. DE CURZON, Paris, 1886: 13. Article 12 de la Regie publiee par H. De CURZON, Paris, 1886: Ut in presencia episcopi illius provinciae uterque conveniat et voluntatem petentis presul audiat. Audita itaque peticione mittat eum frater ad magistrum et ad fratres qui sunt in templum quod est in Jerusalem, et si vita ejus est honesta talique consorcio digna, misericorditer suscipiatur, si magistro et fratribus bonum vedetur.]. Если верить в этом вопросе переводчику Гийома Тирского [По-видимому Пьер Виаль имеет ввиду анонимного автора ее французского перевода, выполненного в начале XIII в., — так называемой «Истории императора Ираклия и завоевания заморской земли» (прим. переводчика)], как раз прелаты Святой Земли стоят у истоков воинства Храма, так как именно они определили миссию защиты паломнических маршрутов, взятую на себя Гуго де Пейном и его соратниками: «Это покаяние назначили им патриарх и епископы» [Recueil des Historiens des Croisades, Occidentaux, 1e partie, Guill. de Tyr Trad. Livre XII, chap. VII.]. Но, настроенный по отношению к тамплиерам столь же враждебно, как и сам Гийом Тирский, его переводчик сожалеет о неблагодарности братьев, которые быстро отказались от епископской опеки: «Ils premierement se soustrestrent au patriarche de Jerusalem, et porchacierent vers l’apostoile que cil n’eust et fondez del bien meismes de s’iglise, et meintes belles au-mosnes leur avait donnees» [Ibid.].
Тамплиеры, не довольствуясь апостольским покровительством, стремились добиться непосредственного подчинения Святому Престолу. Не следует путать апостольское покровительство и непосредственное подчинение Святому Престолу, даже если смешение таких терминов [«Александр III и Иннокентий III отказываются смешивать непосредственное подчинение Святому Престолу и покровительство; они требуют, чтобы толковался каждый термин, обозначающий привилегию. G. LE BRAS, op.cit. В начале XIV в. Бонифаций VIII снова напоминает, что привилегия непосредственного подчинения предоставляется исключительно по чёткому распоряжению папской власти.], бывает слишком частым [Cf. MAHN, op.cit., pp. 126, 127, 132, 137.]. Два этих понятия не обязательно являются связанными между собой. Булла Omne datum optimum от 1139 г., являющаяся первым систематическим изложением серии привилегий, предоставляемых тамплиерам Святым Престолом, помещает орден Храма sub Apostolice Sedis tutela et protectione. Эта булла содержит привилегию, связанную с непосредственным подчинением – а именно располагать капелланами, выбираемыми орденом, подчиняющимися исключительно ему и посвящаемыми в сан епископом, которого вызовут тамплиеры; но в ней нет чёткого упоминания непосредственного подчинения Святому Престолу как таковому, со всеми вытекающими последствиями.
В 1159 г. Адриан IV в своей булле Justis petentium desideriis уведомляет тамплиеров, что он получает in jus et proprietatem beati Petri церкви, которые орден готовится построить на землях, дарованных королём Португалии. Он добавляет: «Мы постановляем, что, так как эти церкви подчинены праву святой римской Церкви, они не должны зависеть ни от кого, кроме римского понтифика; вы получите миро, священный елей, освящения алтарей и базилик, и даже посвящения в сан клириков, которые должны стать священниками от епископа по Вашему выбору, и вышеуказанный епископ, поддерживаемый нашим авторитетом, совершит всё то, что требуется. Но Вы будете платить каждый год, нам и нашим преемникам, в знак этой свободы, полученной от апостольского престола, один фунт воска» [Fonds d’Albon, B.N. Новые латинские приобретения (далее N.a.l.) I 127, 12 июня 1159 г.].
Таким образом, церкви Коимбры, Родина и Эги, основанные в лесу Сера, отвоёванном у сарацин тамплиерами, и дарованные их ордену королём Португалии [Эти сведения предоставляет нам подтверждение Justis petentium desideriis, данное Александром III 13 апреля 1166 г. (B.N. N.a.l. I 125). В этой версии Justis petentium desideriis ценз в один фунт воска – символический – превращается в ценз в одну унцию золота, который гораздо меньше!], зависят напрямую от Святого Престола. И для того, чтобы воспользоваться определёнными фундаментальными проявлениями полномочий епископского сана, а именно освящением священного елея, церквей, алтарей, рукоположением священников, тамплиеры обращались к прелату по своему выбору. Здесь, бесспорно, содержится существенная часть той совокупности привилегий, которую представляет собой непосредственное подчинение Святому Престолу.
Маргерит-Мари Кароф, следуя, впрочем, в этом вопросе Шрайберу [G. SCHREIBER, Kurie und Kloster im XII Jahrhundert. Studien zur Privilegierung, Verfassung und besonders zum Eigenkirchenwesen der Vorfranciskanischen Orden vornehmlich auf Grund der Papsturkunden von Paschalis II bis auf Lucius III (1099-1181). Kirchenrechtliche Abhandlungen, fasc. 64-65, 2 vol., Stuttgart, 1940.], полагает, что «уплата папского ценза ad indicium libertatis сама по себе является знаком непосредственного подчинения Святому Престолу» [M.-M. CAROF, L’ordre du Temple en Occident des origines à 1187 (неизданная диссертация Ecole des Chartes). Мы от души благодарим автора за предоставленную возможность ознакомления с работой.]. Это спорное мнение. Ибо, как на это указывает М. Пако, «ценз, который первоначально признавался только в обширных владениях Святого Престола, но который, в начале XII века стал признаком освобождения от епископской власти, до такой степени, что каждое выплачивающее ценз аббатство рассматривало себя непосредственно подчиняющимся папе, не имеет очень большого значения» [M. PACAUT, Alexandre III. Etude sur la conception du pouvoir pontifical dans sa pensée et dans son œuvre, Paris, 1956.]. Александр III напоминает в декреталии легату Гиацинту [Которую приводит M. PACAUT, p. 297.]: «Мы не хотим скрывать, по твоей просьбе, что как те, которые особо принадлежат праву святого Петра, не все платят годовой ценз Апостольскому Престолу, так и уплачивающие ценз учреждения не все освобождены от подчинения епископам».
Как уплата ценза не связывается автоматически с непосредственным подчинением Святому Престолу, так и формула salva sedis apostolice auctoritate, представляющая собой папскую оговорку, сама по себе не является показателем непосредственного подчинения Святому престолу. Снова следуя в этом вопросе выводам Г. Шрайбера (совпадающим с выводами Ж.Б. Манна), М.-М. Кароф надеется найти в булле Cum constet vos, данной в 1179 г. Александром III [Издана DELAVILLE LE ROULX, Revue de l’Orient latin, 1908.], где присутствует эта формула, ясное утверждение о непосредственном подчинении Святому Престолу. Однако, как это показал М. Пако, трудно придти к выводу, что если нет непосредственного подчинения всякий раз, когда папа упоминает в булле права главы епархии одновременно со своими, непременно имеется реальное непосредственное подчинение, когда сформулирована исключительно оговорка прав папы. На самом деле, как это утверждает сам Александр III, именно содержание каждой буллы указывает на то, есть ли непосредственное подчинение или нет. Однако можно присоединиться к Г. Шрайберу, Ж.-Б. Ману и М. Пако, в признании того, что непосредственное подчинение «является реальным только в том случае, если папа дарует, кроме права выбирать епископа, который благословляет, освящает и рукополагает в сан, гарантию, что на учреждение не могут быть наложены никакое отлучение от Церкви и никакой интердикт [M. PACAUT, op.cit., p. 298.].
Таким образом, в противоположность мнению М.-М. Кароф, полагающей, что освобождение от епископской власти, которым пользуются тамплиеры, определяется постепенно с 1139 по 1179 г., посредством трех булл Omne datum optimum, Justis petentium desideriis и Cum constet vos, мы думаем, что каждая из этих булл даёт толкование этого освобождения, но при этом оно не прогрессирует и не набирает силу от одной буллы к другой. Это совокупность различных привилегий (прямая зависимость от Святого Престола, право получать таинства от епископа по своему выбору, право иметь капелланов, независимых от епископской власти, право иметь церкви и кладбища, на которые не распространяется власть главы епархии, и т.д.…), которые и составляют непосредственное подчинение Святому Престолу.
Эти привилегии могут быть подразделены на три категории: те, которые касаются cura animarum («заботы о душах» – прим. переводчика), те, которые защищают юридический статус тамплиеров и те, которые благоприятствуют обогащению ордена. Мы, конечно же, не можем здесь точным образом исследовать каждую из них. Таким образом, просто посмотрим, с какой настойчивостью тамплиеры на протяжении всей своей истории напоминали, что они зависят только от Святого Престола. Такое напоминание очень часто необходимо в случае конфликта с епископской властью. Монахи-рыцари тогда просили папу торжественно напомнить, что они не обязаны считаться с кем-либо, кроме его самого, так как «у них нет иного епископа или прелата кроме Римского Понтифика». Таким образом, епископы не могут, без особого поручения Апостольского Престола, налагать, например, отлучение или интердикт на тамплиеров, потому что у них «нет церковной власти над ними, их клириками и их церквями», как напоминает об этом Иннокентий III в своей булле Cum dilecti filii [Cum dilecti filii fratres militie Templi nullum habeant eviscopum vel prelatum preter Romanum pontificem et speciali prerogative gaudeant libertatis non decet vos in eos vel clericos aut ecclesias eorum in quibus potestatem eccelsiasticam non habetis absque mandato nostro excommunicationis vel interdici sententiam promulgare B.N. N.a.l., II 257,13 декабря 1216 г.]. Это же утверждение подтверждается Григорием IX [B.N. N.a.l., III 12, 26 декабря 1227 г.], Иннокентием IV [B.N. N.a.l., III 100, 8 декабря 1243 г. Подтверждение – 1249 и 1254 гг.], Александром IV [B.N. N.a.l., III 265, 6 июля 1255 г. Подтверждение – 1257 год.], Урбаном IV [B.N. N.a.l., III 390, 28 июня 1263 г.], Климентом IV [B.N. N.a.l., IV 31, 8 июня 1265 г.].
Вообще то, что и понятно, епископам мало нравилось распространение практики освобождения от их власти. Их претензии по поводу того, что они рассматривали как неправомерное истолкования привилегий, предоставленных военным орденам, порою приводили к тому, что действиям монахов-рыцарей создавалась помеха. Таким образом, III Латеранский Собор потребовал от тамплиеров и госпитальеров, чтобы они не превышали своих прав.
Но тамплиеры чаще всего добивались права быть безусловно защищёнными, тогда, когда папские решения уменьшали, в общем и целом, объём свобод, дарованных монахам. Их прямое подчинение Святому Престолу не ставится под сомнение. Таким образом, Иннокентий IV ободряет великого магистра следующим словами: «Несмотря на то, что мы недавно приказали принять за правило то, что люди, пользующиеся свободой от епископской власти, могут, однако, согласно обычаю, какой бы ни была свобода, которой они пользуются, быть вызваны главой местной епархии – за правонарушение, по поводу тяжбы, касающейся договора, или чего-либо ставящегося им в упрёк, и что глава епархии может отправлять своё правосудие, согласно требованиям права, вы, опасаясь, что подобное решение повлечёт за собой риск урона вашим свободам, вашим льготам, а также тем привилегиям и льготам, которые были предоставлены вам апостольским престолом, смиренно попросили нас наблюдать, с отеческой заботливостью, за тем, чтобы ваши права в этом случае остались неприкосновенными. Так как святое дело вашего ордена представляется нам достойным такой милости, и так как мы желаем сохранить вас от всего, что могло бы стоить вам издержек, мы признаём, что законоположение вроде приведённого выше не должно в будущем причинять какой-либо ущерб для Ваших свобод и привилегий» [Cum nuper duxerimus, B.N. N.a.l. III 229, 1 апреля 1251 г.].
В свою очередь, Александр IV, объясняя, что он следует в этом, примеру своего предшественника, вновь сразу подтверждает необходимость сократить, в ряде случаев, сферу освобождения от епископской власти, но гарантирует, что тамплиеров эта мера не касается [Cum felicis recordationis, B.N. N.a.l. III 254, 2 mars 1255.]. В другой булле, со схожим смыслом, он напоминает, что некоторые пользующиеся освобождением от епископской власти злоупотребили своими привилегиями, и что, таким образом, необходимо вновь подтвердить права главы епархии, при этом из этого призыва к порядку будут исключены только «короли, королевы и лица высокого ранга». Добавляя, что эта мера не касается Ордена Храма, Александр IV показывает, почему в системе социальной иерархии орден, представленный высшими должностными лицами, ставится в середине XIII в. в один ряд с «королями, королевами и лицами высшего ранга» [Quia nonnullis personis, 17 марта 1257 г. Издана графом де Люазн в Bulletin philologique et historique du comité des travaux historiques et scientifiques, 1917.].
Даже несмотря на то, что репутация и престиж Храма кажутся во второй половины XIII в. поставленными под сомнение, подтверждение, что он зависит исключительно о Святого Престола, вновь и вновь предоставляется ему папством вплоть до годов, непосредственно предшествующих падению ордена. Булла Бонифация VIII Paterne consideracione indagine является очень ясной: «Мы провозглашаем, что вы полностью свободны от любой юрисдикции и епархиального закона епископов, и что вы зависите непосредственно от Святого Престола, вы, живущие у вас миряне, пожертвовавшие вам имущество, ваши приближённые, ваши церкви и всё ваше добро, согласно общеизвестным привилегиям, дарованным Вам апостольским престолом [B.N. N.a.l. IV 178, 7 апреля 1300 г.].
Таким образом, представляется, что в момент, близкий к своему концу, могущество ордена Храма опирается на привилегии, более прочные, чем когда-либо. Сила этих привилегий объясняется их разнообразием, которая позволяет им охватывать бóльшую часть сферы, на которую в обычной ситуации распространяется епископская власть.
Пьер Виаль. LA PAPAUTE, L’EXEMPTION ET L’ORDRE DU TEMPLE
Университет Жан Мулен, Лион III
