До конца двенадцатого столетия крестовые походы были оружием, которое использовалось исключительно для борьбы с иноверцами [Аргументированность данного утверждения зависит, конечно, от того, как именно мы определяем термин крестовый поход. Однако см. N. Housley, ‘Crusades against Christians: their Origins and Early Development,c. 1000 – 1216’, в P. W. Edbury (ed.), Crusade and Settlement (Cardiff, 1985) p., 28: «строго говоря … крестовый поход, 1208 года должен рассматриваться как действительно первый крестовый поход против христиан».].
С этой же целью на протяжении XII века в Святой Земле и Испании создавались и духовно-рыцарские ордена. Однако в XIII веке все большее число крестовых походов стало объявляться против христиан.
Исполненных верой людей воодушевляли теперь взять крест и отправиться в поход не только на еретиков, схизматиков и других врагов церкви, но также и на соперников тех мирских правителей, чьи интересы поддерживало папство: в 1260-х годах, к примеру, Папы Урбан IV и Клемент IV были готовы объявить крестовый поход против противников Генриха III в Англии [S. Lloyd, ‘”Political Crusades in England”, c. 1215-17 and c. 1263-5’. Crusade and Settlement, p. 116.]. Поэтому не удивительно, что в XIII веке функции военно-монашеских орденов также оказались расширены. Если война с еретиками и другими врагами церкви считалась богоугодным делом и рассматривалась как один из путей обретения духовного спасения [Это происходило и задолго до XIII века, хотя подобная практика и вызывала критику: Housley, ‘Crusades against Christians’, pp. 17-36.], то и участие в кампаниях против неугодных папству христиан тоже могло стать подходящей задачей для военного ордена. Конечно, использование в подобных операциях людских и иных ресурсов орденов, изначально основанных для борьбы с иноверцами, могло вызывать критику. И все же духовно-рыцарские ордена явно рассматривались в качестве средства, которое можно было законно использовать против некоторых групп христиан.
Уже в первом десятилетии XIII века ведущим орденам были дарованы земли на территории новообразованной Латинской империи в Константинополе, которая столкнулась с сопротивлением восточных христиан на своих европейском и азиатском рубежах. К примеру, в 1205 году император Балдуин I пожаловал госпитальерам четверть герцогства Наваринского, а также и тамплиеры, и госпитальеры, и тевтонский орден получили по четыре фьефа в Мореи [Delaville Le Roulx, Cartulaire, ii. 47-8 doc. 1213; H. E. Lurier (trans.), Crusaders as Conquerors: the Chronicle of Morea (New York, 1964). p. 127.]. Передача земли этим рыцарским орденам, конечно, не обязательно означает, что их члены должны были лично принимать участие в войнах с греками: в данном контексте можно привести свидетельство папского письма, написанного в 1210 году, где рассказывается, что легат Бенедикт, кардинал Санта-Сусанны, передал тамплиерам церковь в окрестностях Фив ad Terrae Sanctae subventionem, «в помощь Святой Земле» [J. P. Migne, Patrologia latina (Paris, 1844-55). ccxvi. 327-8 ep. 143. Похожие фразы встречаются и в некоторых других документах и относятся к пожалованиям духовно-рыцарским орденам в Латинской империи: ibid., ccxvi. 324, 328 ep. 137, 145. В письме к императору Генриху Иннокентий III писал, что тамплиеры pro ipsius terrae [sanctae] defensione totis viribus elaborant: ibid., ccxvi. 470 ep. 109.].
Но в другом письме, отправленном в то же время Папой Иннокентием III, сообщается, что тамплиеры, после того, как получили во владение область Ламию в Фессалии, построили там замок ad defensionem terrae, «для защиты земли» [Ibid., ccxvi. 323 ep. 136.]. Целью земельных пожалований тамплиерам, госпитальерам и тевтонскому ордену было, естественно, не всегда лишь желание снабдить их средствами для защиты Святой Земли. Однако, объем военной поддержки, оказанной данными орденами Латинской империи в XIII веке для защиты ее территорий от восточных христиан точно неизвестен, он, скорее всего, был невелик.
К этому выводу нас приводит, прежде всего скудность сведений о военной активности орденов в этом регионе – дошедшие до нас несколько свидетельств относятся скорее к XIV, чем к XIII веку [A. Morel-Fatio (ed.), Libro de los fechos et conquistas del principado de la Morea compilado por comandamiento de Don Johan Ferrandez de Heredia (Paris, 1885), pp. 141, 143; Ludolf of Sudheim, De itinere Terrae Sanctae liber, cap. 17, ed. F. Deycks (Stuttgart, 1851), p. 23. В начале XIV века госпитальеры, конечно, захватили Родос у греков. Согласно сведениям морейской хроники фьефы орденов были конфискованы на три года во втором десятилетии XIII века Жоффруа де Виллардуэном, когда рыцари отказались оказать военную помощь в благодарность за пожалование земель: Crusaders as Conquerors, pp. 148-51; A. Bon, La Moree franque (Paris, 1969). p. 95. В 1238 году госпитальерам было выдвинуто обвинение в том, что они оказывали помощь Иоанну Ватацу против Латинской империи: Delaville Le Roulx, Cartulaire, ii. 523-4 doc. 2186; Reg. Grigoire IX, ii. 919-20 doc. 4156.].
Также необходимо помнить, что ко времени основания Латинской империи тамплиеры и госпитальеры были уже тесно связаны с территориями в Сирии и Испании, и оказание значительной военной помощи империи было для них довольно затруднено. В Западной Европе раздавалась критика против отвлечения крестоносцев и крестовых походов от Святой Земли ради защиты Константинополя [E. Siberry, Criticism of Crusading, 1095 – 1274 (Oxford, 1985). pp. 168-75.], однако, по меньшей мере, некоторая часть ресурсов, используемых военными орденами для защиты Латинской империи, была передана им специально с этим условием. И нет никаких свидетельств, показывающих, что для защиты Константинополя использовались ресурсы из-за пределов Латинской империи, предназначенные для обороны Святой Земли.
Хотя папство было готово одобрить создание новых орденов на юге Франции и Италии, оно практически не пыталось использовать силы ранее основанных орденов против еретиков или иных христианских врагов церкви внутри Западной Европы. Папа Иннокентий III, кажется, не воспользовался помощью тамплиеров и госпитальеров во время альбигойского крестового похода, и их участие в кампании на юге Франции было минимальным.
Они упомянуты всего три раза в Chanson de la croisade albigeoise, и лишь в одном из них в военном контексте: в составе французского войска, направлявшегося к Тулузе в 1219 году, было несколько тамплиеров [La Chanson de la mozsade albtgeotse, x. 11; Ix. 34; ccxiii. 15, ed. E. Martin-Chabot (Paris, 1957-61), i. 30, 150; iii. 294. Практически не упоминается о военном участии и в P. Guébin and E. Lyon (eds.), Petri Vallium Sernaii monachi hystoria albigensis (Paris, 1926-39); cf. E. Delaruelle, ‘Templiers et Hospitaliers en Languedoc pendant la croisade des Albigeois’, Paix de Dieu et guerre sainte en Languedoc au XIIIe siécle (Cahiers de Fanjeaux, vol. iv, Toulouse, 1969). pp. 315-34]. Возможность последующего военного вмешательства части тамплиеров и госпитальеров в этом регионе упоминается, однако, в 1229 году, когда Раймунд VII заключил соглашение: [Devic and Vaissete, Hast. de Languedoc, viii. 197-8, 883-93; Reg. Grégoire IX, ii. 1267-74 doc. 4783].
Была высказана мысль, что уже в XII веке тамплиеры оказались вовлечены в попытки церкви сохранить мир в южной Франции: считается, что мирные соглашения, обнародованные архиепископом Арно I Нарбоннским незадолго до середины столетия, были заключены для вовлечения тамплиеров. Утверждалось, что «данный договор обеспечивал, вероятно, тамплиерам всего региона ведущую роль в деле по поддержанию мира вместе с денежным вознаграждением, неотъемлемым от этой роли» [T. N. Bisson, ‘The Organised Peace in Southern France and Catalonia, ca. 1140 – ca. 1233’, American Historical Review, lxxxii (1971). 296, 299-300]. Согласно соглашениям архиепископ Нарбонна пожаловал тамплиерам доходы ежегодного налога в размере одного setier зерна с плуга в регионе [R. Hiestand, Papsturkunden für Templer und Johanniter (Göttingen, 1972- ), i. 233-5 doc. 27]. Однако в подтверждении Папой Адрианом IV мирного договора, в котором до нас и дошли соглашения архиепископа, сами тамплиеры не упомянуты среди тех, кто выдвигал предложения: соглашения были составлены архиепископом, графами Родеза и Тулузы, виконтом Каркассона и другими представителями знати. Также в документе Адриана, ордену не отведено никакой особой роли в поддержании мира. Единственным комментарием к соблюдению порядка является то, что adiutores и defensorer соглашений должны получить духовное вознаграждение, и что к нарушителям мира следует применять церковные наказания. Во вступлении к папскому подтверждению договора упоминается, что целью выплат тамплиерам было на самом деле обеспечение финансовой помощи Святой Земле, а не возмещение затрат на дело по поддержанию мира. Также следует заметить, что в более позднем документе Папа Александр III упоминает о выплатах вне какой-либо связи с мирными соглашениями [W. Wiederhold, Papsturkunden in Frankreich. VII. Gascogne, Guienne und Languedoc (Nachrichten von der königlichen Gesellschaft der Wissenschaften zu Gottingen. Phil.-hist. Klasse, 1913). pp. 129-30 doc. 80]. Тот факт, что выплаты подобного рода не стоит обязательно рассматривать как показатель особой миротворческой роли, это также находит подтверждение в тексте постановления, изданного епископом Безье около 1170 года, поскольку, хотя здесь тамплиерам вновь пожалованы доходы с пошлин на каждую пару запряженных волов, народ в целом нес обязанность ad sequendumpacem et cogendum illos qui eam infregerint [Devic and Vaissete, Hist. de Languedoc, viii. 275-6]. Действительно, порой доходы от подобных налогов и пошлин использовались для покрытия военных расходов на установление мира а также для обеспечения компенсации тем, кто понес убытки [Bisson, ‘Organised Peace’, pp. 301-2; C. Brunel, ‘Les juges de la paix en Gévaudan au milieu du XIe siècle’, Bibliothèque de I’Ecole des Chartes, cix (1951), 38-9]; и все же параграфы соглашения, упоминающие о тамплиерах, не являются достаточным основанием для предположения, что орден оказывался вовлечен в кампании по поддержанию мира на Западе.].
В Италии в XIII веке папы обычно прибегали к услугам лишь отдельных тамплиеров и госпитальеров. Тамплиеры несколько раз занимали пост папского маршала [J. Guiraud (ed.), Les Registres d’Urbain IV (Paris, 1892-1958), iii. 154, 280, 419 docs. 1244, 1786, 2487.], а также привлекались в качестве кастелянов к управлению замков на папской территории: в 1262 году, к примеру, тамплиер Бернард из Галлерчето был назначен управляющим в Чеси, недалеко от Сполето, ne remaneret custodis cura et vigilantia destituta [Ibid., i. 14 doc. 59; см. также ibid., i. 33 doc. 126; ii. 152 doc. 329; iv. 57 doc. 2948; E. Jordan (ed.), Les Registres de Clément IV (Paris, 1893-1945). p. 9 doc. 24; E. Langlois (ed.), Les Registres de Nicolas IV (Paris, 1886-1905), pp. 995, 997 docs. 7288, 7304-1; G. Digard, M. Faucon et al. (eds.), Les Registres de Boniface VIII (Paris, 1884-1939). iv. 41-2 docs. 1503-5; cf. M. L. Bulst-Thiele, ‘Templer in königlichen und päpstlichen Diensten’, Festschrift Percy Ernst Schramm (Wiesbaden, 1964). ii. 303-4.]. Клемент IV был единственным Папой, кто задумывал использование контингентов тамплиеров и госпитальеров в войнах на полуострове. В 1266 году, когда Карл Анжуйский устанавливал свою власть на юге Италии и в Сицилии, Клемент просил в письмах к великим магистрам обоих орденов, чтобы тамплиер Амори де Ла Рош и госпитальер Филипп из Эгли – кандидаты, выдвинутые Карлом – были введены в своих орденах в соответствующие должности в южных королевствах [Delaville Le Roulx, Cartulaire, iii. 140 doc. 3221; Reg. Clément IV, p. 122 doc. 418.], а уже осенью следующего года он поднял вопрос об участии орденов в войне против противников Карла. Впрочем, последнее было сделано нерешительно и без особого энтузиазма.
В последующие годы XIII столетия папство точно также практически не старалось активно использовать тамплиеров и госпитальеров в кампаниях против Арагона после Сицилийской Вечерни, несмотря на то, что Папа пообещал арагонский трон Карлу Валуа и объявил крестовый поход против Педро III. В 1283 году духовно-рыцарским орденам в Арагоне, как и всем жителям королевства, предписывалось Папой Мартином IV не подчиняться Педро III и не оказывать ему помощь, но их никогда не просили активно участвовать в войне на стороне французов [Les Registres de Martin IV (Paris, 1901-35), pp. 129-31 doc. 310.]. По просьбе Папы Гонория IV тамплиеры и госпитальеры юга Франции должны были отдать в распоряжение Филиппа IV все свои замки вдоль границы с Арагоном, но это предписание показывает, что от самой братии не ожидалось участие в конфликте [1M. Prou (ed.), Les Registres d’Honorius IV (Paris, 1888), pp. 282-3 doc. 392.].
И нет доказательств тому, что Гонорий согласился на требование Филиппа, сделанное в том же году, чтобы он приказал великим магистрам обоих орденов назначить магистрами провинции Арагон таких людей, которые бы поддержали французское войско [G. Digard, Philippe le Be1 et le Saint-Siège, 1285-1304 (Paris, 1936), ii. 219 doc. 2. Тамплиер Беренгер де Сан-Хусто занимал должность магистра провинции с 1283 по 1290 гг., в то время как госпитальер Раймунд де Рибеллес был кастеляном в Ампосте с 1276 по 1300 гг.]. Правда, после того, как король Мальорки Хайме по побуждению французского короля захватил командорство тамплиеров в Мас-Деу в Руссильоне на том основании, что оно подчинялось тамплиерам Арагона, Папа Николай IV приказал, чтобы оно было передано братьям, верным церкви и королю Мальорки. Однако очевидно, что целью данного постановления было лишь желание умиротворить Хайме [S. Baluzius, Vitae paparum Avenionensium, ed. G. Mollat (Paris, 1914-17), iii. 7-8 doc. 5.].
Более охотно папство прибегало к помощи старых орденов, когда дело касалось конфликтов между западными христианами в восточном Средиземноморье. В 1218 году, вскоре после вступления на трон малолетнего короля Генриха I, Папа Гонорий III приказал тамплиерам и госпитальерам принять участие в усмирении беспорядков в кипрском королевстве, а в 1226 году Папа снова попросил их оказать помощь и содействие Генриху против indebitos molestratores [P. Pressutti, Regesta Honorii papae III (Rome, 1888-95), i. 252-3 no. 1524; ii. 402 no. 5822; C. Baronius, 0. Raynaldus et al. (eds.), Annales ecclesiastici (Lucca, 1747), i. 4367; Delaville Le Roulx, Cartulaire, ii. 349-50 doc. 1835.]. До этих событий Папа Иннокентий III обращался к орденам, когда стабильность иерусалимского королевства была под угрозой: в 1213 году он приказал тамплиерам и госпитальерам quatenus regi predicto [Hierosolymitano] contra quoslibet regni sui perturbatores indebitos fideliter et viriliter assistentes, terram ejus et jura sicut vestra propria de fendatis [Ibid., ii. 154 doc. 1407; Migne, Patrologia latina, ccxvi. 737-8.].
