В данной статье рассматривается основание графства Эдесского, первого государства крестоносцев на Востоке [См.: Amouroux-Mourad M. Le Comté d’Edesse, 1098-1150. Paris, 1988 ; Segal J. B. Edessa: «The Blessed City». Oxford, 1970. P. 225-255.].
В настоящее время в историографии зачастую констатируется факт образования графства Эдесского, нежели предпринимаются попытки исследовать саму проблему [См.: Степаненко В. П. Византия в международных отношениях на Ближнем Востоке (1071-1176). Свердловск, 1988. C. 48-49 ; Его же. «Совет двенадцати ишханов» и Бодуэн Фландрский. К сущности переворота в Эдессе (март 1098 г.) // АДСВ. 1985. С. 82-92 ; Dédéyan G. Les Arméniens entre Grecs, musulmans et croisés. Étude sur les pouvoirs arméniens dans le Proche- Orient méditerranéen (1068-1150). Lisbonne, 2003. T. 2. P. 986-1044 ; Gindler P. Graf Balduin I. von Edessa. Halle, 1901; Laurent J. Des Grecs aux Croisés. Étude sur l’histoire d’Édesse entre 1071 et 1098 // Byzantion. 1924. T. 1. P. 367-449.]. До сих пор не получили должного освещения вопросы выбора графского титула Бодуэном Булонским, механизма принятия этого титула и способа оформления нового статуса Бодуэна как правителя Эдессы. Они не были решены ни в работе П. Гиндлера, посвященной утверждению франков в Эдессе в 1098 г. [См.: Gindler P. Graf Balduin I. von Edessa. Halle, 1901.], ни в работе Дж. Б. Сегала по истории города Эдессы [См.: Segal J. B. Edessa: «The Blessed City». Oxford, 1970.], ни в специальном исследовании по истории графства Эдесского М. Амуру-Мура [См.: Amouroux-Mourad M. Op. cit.].
Следует отдельно выделить статью британского арменоведа Ч. Доусетта [См.: Dowsett C. J. F. A Twelfth-century Armenian Inscription at Edessa // Iran and Islam: In memory of the late Vladimir Minorsky / ed. C. E. Bosworth. Edinburgh, 1971. P. 197-227.], в которой обращено внимание на связь между усыновлением Бодуэна Булонского Торосом и принятием графского титула Бодуэном. Однако, на наш взгляд, по объективным и субъективным причинам в изложении Ч. Доусетта некоторые ключевые моменты интерпретированы неверно.
1. Опираясь на фрагментарное сообщение у Анны Комниной [См.: Annae Comnenae Porphyrogenitae Alexias / ex rec. A. Reifferscheidii. Lipsiae, 1884. Vol. 2.P. 125.], Ч. Доусетт утверждает, что к моменту прибытия в Эдессу Бодуэн не носил никаких титулов и, соответственно, получил титул графа Эдесского от Годфруа Буйонского, после того как последний был избран королем Иерусалима. Однако исследователю были недоступны издания моливдовулов Бодуэна комита [они увидели свет позже], как не был известен ему и факт ношения Бодуэном Булонским титула графа Верденского. Кроме того, как показал Я. Н. Любарский [См.: Любарский Я. Н. Замечания к хронологии XI книги «Алексиады» Анны Комниной // ВВ. 1968. Т. 23. C. 48.], хронология Анны в данном месте чрезвычайно путаная, и в действительности речь идет о событиях 1098 г. Таким образом, данный тезис Ч. Доусетта следует отвергнуть.
2. Армянин-халкидонит Торос, правитель Эдессы, рассматривал себя как независимого правителя, сохраняя при этом номинальную зависимость от Константинополя, что выражалось в обладании им титулом куропалата и дуки Эдессы. Поскольку в Византии пост дуки формально не являлся наследственным, Ч. Доусетт считал, что церемония усыновления, описанная в латинских хрониках, в действительности была церемонией крещения Бодуэна Булонского, в которой Торос выступал как крестный отец. Соответственно, идея об усыновлении была впоследствии выдумана франками для обоснования своих претензий на Эдессу. Однако исследователь не учел, что в рассматриваемый период на восточной границе Византии должности стратига, дуки и катепана постепенно становились наследственными [См.: Dédéyan G. Les Arméniens entre Grecs, musulmans et croisés… P. 1003-1007.]. Также непонятно, для чего Торосу нужно было крестить Бодуэна, если в это время Римско-католическая церковь и Греческая православная церковь, к которой принадлежал Торос, еще не порвали друг с другом и сохраняли евхаристическое общение.
Грамоты Бодуэна Булонского не сохранились – скорее всего, он вообще не издавал их за короткий период своего правления. Чуть лучше обстоит дело с данными нумизматики: до нас дошли монеты первых графов Эдесских [См.: Malloy A. G., Preston I. F., Seltman A. J. Coins of the Crusader States, 1098-1291 / ed. A. G. Berman. New York, 1994. № 2. P. 364, 388, 410.], однако их датировка [1098-1104] не позволяет точно установить эмитента, которым мог быть как Бодуэн Булонский [1098-1100], так и его преемник Бодуэн де Бурк [1100-1119]. Таким образом, в поиске ответов на поставленные вопросы исследователь вынужден опираться почти исключительно на данные нарративных источников. Последние можно разделить по степени достоверности на три основные группы: 1) сообщения очевидцев; 2) сообщения современников; 3) сообщения поздних хронистов.
Описывая Киликийскую экспедицию 1097 г., анонимный итало-нормандский участник первого крестового похода, чья хроника была составлена до 1101 г., неоднократно называет Бодуэна Булонского графом [comes, comes egregius, mirificus comes, doctissimus comes] [См.: Anonymi Gesta Francorum et aliorum Hierosolymitanorum / hrsg. H. Hagenmeyer. Heidelberg, 1890. S. 216, 219, 222, 223.] Фуше Шартрский, капеллан Бодуэна, ушедший с ним в Эдессу, также называет его графом, но, подчеркнем, не графом Эдессы [См.: Fulcheri Carnotensis Historia Hierosolymitana (1095-1127) / hrsg. H. Hagenmeyer. Heidelberg, 1913. S. 206, 335, 357.]. Первая редакция хроники Фуше была составлена между концом 1100/1101 – 1106 гг., когда Бодуэн был уже королем Иерусалима, но то, что хронист называет его comes, несомненно, связано с его прежним статусом. Немецкий хронист Эккехард из Ауры, побывавший в Заморье вместе с крестовым походом 1101 г., титулует Бодуэна comes [См.: Ekkehardi abbatis Uraugiensis Hierosolymita // RHC. Occ. Paris, 1879. T 5. P. 27.].
В хронике Альберта Ахенского, как и у некоторых других хронистов, Бодуэн назван герцогом Эдессы [dux, dux ciuitatis, princeps ac dux ciuitatis, dux et dominus ciuitatis, dux ciuitatis Rohas, dux urbis Edessae] [См.: Albert of Aachen. Historia lerosolimitana: History of the Journey to Jerusalem / ed. and transl. S. B. Edgington. Oxford, 2007. P. 176, 178, 262, 356, 358, 360, 524, 528, 534 ; Fulcheri Carnotensis Historia Hierosolymitana. S. 347 ; Guiberti abbatis Sanctae Mariae Novigenti Historia quae inscribitur Dei gesta per Francos quinque accedentibus appendicibus / ed. R. B. C. Huygens. Turnhout, 1996. P. 164 ; Orderici Vitalis Historiæ ecclesiasticæ libri tredecem / ed. A. Le Prevost. Paris, 1845. T. 3. P. 570.], а его владение – герцогством (ducatus, Edessenus ducatus) [См.: Guiberti abbatis Sanctae Mariae Novigenti Historia… P. 163-165 ; Orderici Vitalis Historiæ ecclesiasticæ libri tredecem. P. 568, 570.]. Будет неверно в данном случае отождествлять латинское dux с западноевропейским Herzog. Dux латинских хроник – калька с греческого δούξ. Известно, что куропалат Торос, усыновивший Бодуэна и сделавший его своим соправителем, как минимум формально занимал пост дуки Эдессы [См.: Dédéyan G. Les Arméniens entre Grecs, musulmans et croisés… P. 991-993.], и Бодуэн, унаследовавший его власть после мартовского переворота 1098 г., получил вместе с ней и титул. Рауль Каннский, писавший свою хронику в Иерусалиме между 1112-1118 гг., называет Бодуэна Булонского графом [comes] [См.: Radulphi Cadomensis Tancredus / Cura et studio Edoardo D’Angelo. Turnhout, 2011. P. 42, 124.], а Эдессу – его графством (comitatus) [См.: Radulphi Cadomensis Tancredus. P. 118.].
Еще один современник, армянский монах Маттеос Урхаеци, неоднократно называет Бодуэна графом (կոմս) [См.: Պատմութիւն Մատթէոսի Ուռհայեցւոյ. Յերուսաղէմ, 1869. էջ 316-319.] и графом Урхи (կոմսն Ուռհայոյ) [См.: Պատմութիւն Մատթէոսի Ուռհայեցւոյ… էջ 334.]. Впрочем, в хронике Маттеоса термин կոմս используется и по отношению к тем, кто никогда не носил графского титула [См.: Պատմութիւն Մատթէոսի Ուռհայեցւոյ… էջ 336, 349, 353, 363, 365, 368, 378, 382, 386, 387, 401-403, 405, 409, 419-420, 422, 428-431, 441, 445, 448-449, 450, 455, 461.]. Это говорит о том, что армянский хронист слабо различал франкскую титулатуру: в его хронике титул կոմս фактически используется в значении сеньор. В хронике дамасского хрониста-современника Ибн аль-Каланиси Бодуэн Булонский фигурирует как «граф (al-Qomis), владетель ар-Рухи (Эдессы. – Е. Г.)» [Ibn al-Qalanisi. The Damascus Chronicle of the Crusades / transl. H. A. R. Gibb. London, 1932. P. 51.].
Наконец, Гийом Тирский, крупнейший латинский хронист крестовых походов, чья хроника была написана в 1160-80-е гг., неоднократно называет Бодуэна Булонского не только графом [comes, dominus comes] [См.: Willelmi Tyrensis archiepiscopi Chronicon / ed. R. B. C. Huygens. Turnhout, 1986. P. 349, 350-351, 448, 455, 458, 459-462, 463.], но и графом Эдесским (comes Edessanus, dominus comes Edessanus, Edessanorum comes) [См.: Willelmi Tyrensis archiepiscopi Chronicon. P. 346, 349, 420, 438, 453, 458.]. То же мы находим и в хрониках поздних мусульманских хронистов, у которых Бодуэн Булонский назван графом [См.: Камал ад-дин. Сливки, снятые с истории Халеба / пер. Л. А. Семеновой // Семенова Л. А. Из истории средневековой Сирии. Сельджукский период. М., 1990. С. 126, 130 ; The Chronicle of Ibn Al-Athir for the Crusading Period from al-Kamil ff’l-Ta’rikh / transl. D. S. Richards. Aldershot, 2006. Pt. 1. P. 16.].
Рассмотрим также данные сигиллографии. До наших дней дошли две печати из коллекции Г. Закоса, атрибутированные некоему Балдуину комиту. На одной из них [№ 368b] на лицевой стороне помещена сцена Благовещения и инвокация Богоматери, а на оборотной стороне – легенда «Κύριε βοήθει Βαλδουίνω κόμητι» [Господи, помоги Балдуину комиту]. Другая печать [№ 368a] отличается стилистически. По мнению Г. Закоса, на ее лицевой стороне также изображена сцена Благовещения, однако инвокация четко не читается. На оборотной стороне печати читается легенда «Κύριε βοήθει Βαλδουίνον κόμητα» [См.: Zacos G., Véglery A. Byzantine Lead Seals. Basel, 1984. Vol. 2, № 368a-b. P. 213. Pl. 39.]. Издатель отказался от датировки и атрибуции указанных печатей, тогда как В. П. Степаненко пришел к выводу, что они относятся к периоду правления в Эдессе Бодуэна Булонского [См.: Степаненко В. П. Византия в международных отношениях. С. 48.].
Еще одна схожая печать, происходящая из окрестностей Тарса, была издана Ж.-Кл. Шене [См.: Cheynet J.-Cl. Sceaux byzantins des musées d’Antioche et de Tarse // Travaux et Mémoires. 1994. № 12. P. 428-429. Pl. 6, № 61.]. На лицевой стороне у нее изображены апостолы Петр и Павел и помещены соответствующие инвокации, а на оборотной стороне – легенда «Κύριε βοήθει Βαλδουίνω κόμητι». Ж.-Кл. Шене датировал печать концом XI в., связав ее появление с утверждением Бодуэна в Тарсе (1097 г.). По мнению французского византиниста, несмотря на то, что печать из Тарса и печать № 368a из коллекции Г. Закоса выполнены разными буллотириями, стилистически они близки между собой и на закосовской печати также изображены апостолы Петр и Павел, а не сцена Благовещения.
Таким образом, хронисты свидетельствуют о наличии графского титула у Бодуэна, но лишь двое, из которых один современник [Маттеос Урхаеци], а другой – поздний автор [Гийом Тирский], уточняют, что это был именно титул графа Эдесского. Это можно объяснить тем, что хронисты просто не считали нужным лишний раз подчеркивать очевидное и, называя Бодуэна графом, подразумевали, что он был графом Эдесским. С другой стороны, Бодуэн мог принести графский титул с собой из Европы и использовать его еще до прихода в Эдессу. Как известно, именно Бодуэн Булонский был наследником своего брата Годфруа Буйонского [См.: Murray A. V. Daimbert of Pisa, the Domus Godefridi and the Accession of Baldwin I of Jerusalem // From Clermont to Jerusalem: The Crusades and Crusader Societies, 1095-1500 / ed. A. V. Murray. Turnhout, 1998. P. 81-102 ; Idem. Monarchy and Nobility in the Latin Kingdom of Jerusalem, 1099-1131: Establishment and Origins. PhD Thesis. University of St. Andrews, 1988. P. 25-30.]. Перед отбытием в крестовый поход Годфруа полностью ликвидировал владения Арденн-Верденского дома, заложив и распродав их или же подарив церкви. В частности, графство Верден было передано епископу Рихеру Верденскому, который «передал принятое от этого герцога графство [comitatum urbis]… его брату Бодуэну. А этот Бодуэн, отправившись вместе с братом святым путем, вскоре после этого вернул его [епископу] [здесь и далее перевод наш. – Е. Г.]» [Laurentii de Leodio Gesta episcoporum Virdunensium et abbatum S. Vitoni // MGH. SS. Hannoverae, 1852. T. 10. P. 498 ; Andres- sohn J. C. The Ancestry and Life of Godfrey of Bouillon. Bloomington, 1947. P. 53 ; Gindler P. Graf Balduin I. … S. 9 ; Murray A. V. Daimbert of Pisa. P. 96.].
Последующее использование титула comes Бодуэном Булонским вполне могло быть связано с его предыдущим статусом графа Верденского. Это подтверждает изданная Ж.-Кл. Шене печать, которая, по всей видимости, действительно была выгравирована осенью 1097 г. в связи с утверждением Бодуэна в Тарсе и до того, как он утвердился в Эдессе. В пользу этого свидетельствует не только место обнаружения печати, но также изображение на ее лицевой стороне апостола Павла, родиной которого, согласно новозаветной традиции, был именно Тарс Киликийский [См.: Act. Apost. 9:11, 11:25, 21:39, 22:3 ; Guiberti abbatis Sanctae Mariae Novigenti Historia. P. 162 ; Willelmi Tyrensis archiepiscopi Chronicon. P. 222.]. Сказанное позволяет атрибутировать печать из Тарса и печать № 368a из коллекции Г. Закоса Бодуэну Булонскому, тогда как вопрос атрибуции закосовской печати № 368b остается открытым.
Но, закрепившись в Тарсе, Бодуэн вряд ли пытался основать здесь собственное графство. Киликийская экспедиция была частью общего стратегического плана крестоносцев, продвигавшихся в Антиохию: Танкред и Бодуэн выступали в данном случае либо как представители всего войска, либо как представители Боэмунда и Годфруа соответственно [См.: Radulphi Cadomensis Tancredus… P. 37 ; Asbridge T. S. The Creation of the Principality of Antioch, 1098-1130. Woodbridge, 2000. P. 16-18.]. После утверждения Бодуэна в Эдессе [март 1098 г.] его статус отличался определенной двойственностью. Как ставленник ишханов он был дукой Эдессы – командующим отрядом прибывших с ним франков и городским ополчением. В то же время он продолжал сохранять некую зависимость от своего брата Годфруа, о чем свидетельствует целый ряд фактов. Как указывают сирийские хронисты, в 1097 г. Бодуэн был послан в Эдессу по приказу Годфруа [См.: Гусейнов Р. А. Из «Хроники» Михаила Сирийца // Письменные памятники Востока. Ежегодник 1973. М., 1979. С. 3233 ; Anonymi Auctoris Chronicon ad A. C. 1234 pertinens / trad. par A. Abouna. Louvain, 1974. P. 41 ; Dédéyan G. Les Arméniens entre Grecs, musulmans et croisés… P. 1027-1028.]. Во время осады Антиохии он передал Годфруа Буйонскому право распоряжаться доходами Телль Башира [См.: Albert of Aachen. Historia Ierosolimitana. P. 260-262.]. Летом 1098 г. по приказу Годфруа Бодуэн прибыл под Азаз во главе 3 тыс. воинов [франки и ополчение Эдессы] [См.: Albert of Aachen. Historia Ierosolimitana. P. 350.], а вскоре после этого передал Годфруа Телль Башир и Равандан, в которых тот пребывал с августа по октябрь 1098 г. [См.: Albert of Aachen. Historia Ierosolimitana. P. 354-356 ; Raimundi de Aguilers, canonici Podiensis, Historia Francorum, qui ceperunt Iherusalem // RHC. Occ. Paris, 1866. T. 3. P. 262.]. Наконец, когда в январе 1099 г. армия крестоносцев продолжила поход в Иерусалим, часть франков из Эдессы присоединились к ним, по всей видимости будучи вызванными приказом Годфруа Буйонского [См.: Die Kreuzzugsbriefe aus den Jahren 1088-1100. Eine Quellensammlung zur Geschichte des ersten Kreuzzuges / hrsg. H. Hagenmeyer. Innsbruck, 1901. S. 170.].
Сказанное позволяет заключить, что с осени 1097 г. до конца 1098 г. Бодуэн действовал в Приевфратье как представитель Годфруа Буйонского, а в Эдессе как дука, поставленный ишханами города. Следовательно, в силу объективных причин он не мог принять титул графа Эдесского в этот период. Однако уже летом – осенью 1098 г. мы наблюдаем первые шаги Бодуэна по оформлению своего нового статуса как феодального сеньора Эдессы. После того как некоторые рыцари и рядовые крестоносцы, привлеченные богатствами Бодуэна, покинули Антиохию и отправились в Эдессу, численность франков под началом Бодуэна значительно увеличилась [См.: Albert of Aachen. Historia Ierosolimitana. P. 344, 356 ; Guiberti abbatis Sanctae Mariae Novigenti Historia… P. 164 ; Raimundi de Aguilers, canonici Podiensis, Historia Francorum… P. 270.]. Большинство из них поступали на службу как наемники [См.: Albert of Aachen. Historia Ierosolimitana. P. 356.], однако некоторых Бодуэн приблизил к себе и стал привлекать к управлению городом, передавая им прерогативы совета двенадцати [См.: Albert of Aachen. Historia Ierosolimitana. P. 356 ; Dédéyan G. Les Arméniens entre Grecs, musulmans et croisés… P. 1041-1043.]. По сути, это было начало складывания familia будущего графа Эдесского, корпорации его придворных рыцарей.
Попытки расширить свои полномочия со стороны Бодуэна вызвали недовольство и обеспокоенность ишханов, и на Рождество 1098 г. ими был составлен очередной заговор, направленный теперь уже против Бодуэна. Однако предводителю франков удалось вовремя узнать о заговоре и подавить его. Совет ишханов был жестоко разгромлен [См.: Albert of Aachen. Historia Ierosolimitana. P. 358-360 ; Guiberti abbatis Sanctae Mariae Novigenti Historia… P. 164-165.]; если он и сумел возобновить свою деятельность в дальнейшем, то только под контролем графа [См.: Степаненко В. П. Граф и ишханы Эдессы [конец XI – первая половина XII в.] // АДСВ. 1988. Вып. 24. С. 74-88.]. А вскоре главное войско крестоносцев покинуло Антиохию, продолжив поход, и Бодуэн получил реальную возможность для изменения своего статуса правителя Эдессы.
Таким образом, мы можем установить terminus post quem принятия Бодуэном титула графа Эдесского. В отношении terminus ante quem также можно высказать некоторые соображения. Несомненно, Бодуэн носил титул графа Эдесского в 1100 г., когда, будучи призванным в Иерусалим после смерти Годфруа Буйонского, он передал Эдессу in beneficio своему родственнику Бодуэну де Бурку [См.: Albert of Aachen. Historia Ierosolimitana. P. 530 ; Fulcheri Carnotensis Historia Hierosolymitana. S. 353 ; Orderici Vitalis Historiæ ecclesiasticæ libri tredecem. P. 570 ; Պատմութիւն Մատթէոսի Ուռհայեցւոյ… էջ 334-335 ; The Historia Vie Hierosolimitane of Gilo of Paris and A Second, Anonymous Author / ed. and transl. C. W. Grocock, J. E. Siberry. Oxford, 1997. P. 458.]. Как полагает В. П. Степаненко, юридическое оформление графства Эдесского состоялось в период между 26 и 31 декабря 1099 г., когда папский легат Даиберт, избранный патриархом Иерусалима, инфеодировал Боэмунду Тарентскому и Бодуэну Булонскому Антиохию и Эдессу соответственно [См.: Степаненко В. П. Византия в международных отношениях. С. 57-58.]. Источником в данном случае послужила хроника Гийома Тирского, в которой говорится, что после избрания Даиберта патриархом Иерусалимским «как сеньор герцог Годфруа, так и сеньор князь Боэмунд смиренно приняли от него инвеституру [susceperunt investituram], первый – королевства, а второй – княжества» [Willelmi Tyrensis archiepiscopi Chronicon. P. 440.]. В данном случае Гийом черпал информацию у Фуше Шартрского, который пишет, что Годфруа и Боэмунд «получили свою землю от патриарха Даиберта из-за любви Божьей» [Fulcheri Carnotensis Historia Hierosolymitana. S. 741-742.].
Как видим, даже если оставить в стороне вопрос о том, какой смысл вкладывала в эту церемонию каждая из участвовавших в ней сторон и что в действительности она означала для них – инвеституру или помазание [См.: Murray A. V. Daimbert of Pisa. P. 83-84 ; Riley-Smith J. The Title of Godfrey of Bouillon // Bulletin of the Institute of Historical Research. 1979. Vol. 52. P. 83-86 ; France J. The Election and Title of Godfrey de Bouillon // Cambridge Hist. J. 1983. Vol. 18, № 3. P. 321-329.], ясно одно: Бодуэн Булонский не принял в ней участия. Кл. Каэн трактовал последнее обстоятельство как свидетельство признания недавними крестоносцами законности власти Бодуэна в Эдессе [См.: Cahen Cl. La Syrie du nord à l’époque des croisades et la principauté franque d’Antioche. Paris, 1940. P. 223-224.]. Следует согласиться с выводами французского ориенталиста и признать ноябрь 1099 г. (время отправления Бодуэна в Иерусалим) terminus ante quem принятия им титула графа Эдессы.
Новый статус Бодуэна и, соответственно, его новый титул призваны были решить сразу несколько задач. Они повышали престиж своего носителя, который из командира городского ополчения становился полновластным сеньором. К тому же отказ от византийской идентичности Тороса уменьшал притязания Константинополя на верховенство над Эдессой. Вместе с тем титул графа Эдесского не мог появиться из ниоткуда. Если мы обратимся к аналогичным случаям территориальных приобретений, то увидим, что пришельцы, подобные франкам в Эдессе, всегда стремились обосновать свою власть на новом месте. Так, нормандцы, пришедшие в Южную Италию в XI в., легитимизировали каждое новое свое приобретение принятием соответствующего титула, принося клятву верности германскому императору или папе [См.: Blumenthal U.-R. The Investiture Controversy: Church and Monarchy from the Ninth to the Twelfth Century. Philadelphia, 1988. P. 79-84 ; Chalandon F. Histoire de la domination normande en Italie et en Sicile. Paris, 1907. T. 1. Passim ; Loud G. A. Southern Italy in the eleventh century // The New Cambridge Medieval History. Cambridge, 2004. Vol. 4, pt. 2. P. 102-107.].
Точно так же в случае с Бодуэном – соответствующим образом оформить приобретение им Эдессы мог лишь некий носитель высокой светской или духовной власти: папа, император или василевс, некий монарх. Однако какие-либо свидетельства в пользу этого отсутствуют. Бодуэн не прибегал ни к покровительству папы в лице его легата, как это сделали Годфруа и Боэмунд, ни к покровительству василевса ромеев.
Причину такого положения вещей мы склонны усматривать в самом механизме передачи Бодуэну власти над Эдессой. Он не получал ее ни по праву победителя, ни в качестве феода; как известно, Бодуэн был усыновлен Торосом [См.: Ekkehardi abbatis Uraugiensis Hierosolymita… P. 27 ; The Historia Vie Hierosolimitane. P. 140 ; Willelmi Tyrensis archiepiscopi Chronicon. P. 236-237 ; Albert of Aachen. Historia Ierosolimitana. P. 170 ; Baldrici, episcopi Dolensis, Historia Jerosolimitana // RHC. Occ. Paris, 1879. T. 4. P. 81, note 9 ; Guiberti abbatis Sanctae Mariae Novigenti Historia… P. 164 ; Карапетян Э. Т. Армянская семейная община. Ереван, 1958. С. 36-37 ; Чурсин Г. Ф. Обряд усыновления у кавказских народов // БКИАИ. 1930. Вып. 6. С. 18-19.], в силу чего стал сначала его соправителем, а затем и единоличным правителем Эдессы. Латинские хронисты отнюдь не случайно подчеркивают этот момент в своих сочинениях: для них он является самым главным аргументом в пользу легитимности власти Бодуэна. Фуше Шартрский указывает, что, согласно договору между Бодуэном, с одной стороны, и ишханами и Торосом – с другой, в случае смерти своего приемного отца Бодуэн получал «навсегда город и всю его землю в наследство, как если бы он был его сыном [ac si filius esset illius]» [Fulcheri Carnotensis Historia Hierosolymitana. S. 210.]. Похожие объяснения предлагают и другие хронисты: в их понимании Бодуэн получает Эдессу «благодаря усыновлению [ex adoptione]» [Guiberti abbatis Sanctae Mariae Novigenti Historia… P. 164.], посредством которого Торос «принял его в сыновья и наследники [in filium et haeredem adoptaverat]» [Ekkehardi abbatis Uraugiensis Hierosolymita. P. 27.] и «передал [ему] свой город [urbem suam tradidit]» [Baldrici, episcopi Dolensis, Historia Jerosolimitana. P. 81, note 9.]. Сам Бодуэн был знаком с подобной практикой не понаслышке. Его родной брат Годфруа Буйонский сделался герцогом Нижней Лотарингии, будучи усыновленным: их бездетный дядя Готфрид III Горбатый [1069-1076] «принял одноименного племянника к себе в сыновья и назначил его наследником всего своего наследства [in filium suum adoptavit, eumque universi patrimonii sui haeredem constituit]» [Chronicon sancti Huberti Andaginensis // MGH. SS. Hannoverae, 1852. T. 8. P. 590 ; Willelmi Tyrensis archiepiscopi Chronicon. P. 426 ; Andressohn J. C. The Ancestry and Life… P. 28 ; Willelmi Tyrensis archiepiscopi Chronicon. P. 175.].
Таким образом, основание графства Эдесского произошло в результате синтеза армянских практик установления родства и западноевропейской титулатуры. Прибыв в Заморье вместе со своим братом Годфруа Буйонским, Бодуэн первоначально действовал как его представитель. После призвания в Эдессу и усыновления куропалатом Торосом Бодуэн стал его соправителем и наследником как дука Эдессы. К концу 1098 г. он сумел подавить оппозицию совета ишханов и окончательно упрочить свою власть в Эдессе. Чтобы соответствующим образом оформить эту власть, Бодуэн в период между декабрем 1098 г. и ноябрем 1099 г. провозгласил себя графом Эдесским. Выбор титула в данном случае определялся тем фактом, что накануне первого крестового похода Бодуэн непродолжительное время носил титул графа Верденского. Печать из Тарса и печать № 368a из коллекции Г. Закоса показывают, что, формально утратив титул к 1097 г., Бодуэн продолжал идентифицировать себя с ним. Нужно сказать, что аналогичным образом поступали и прочие предводители крестоносцев. К примеру, утвердившись в Антиохии, Боэмунд Тарентский взял себе титул princeps, распространенный в Южной Италии как при лангобардах, так и при нормандцах [См.: Cahen Cl. La Syrie du nord… P. 224-225 ; Yewdale R. B. Bohemond I, Prince of Antioch. Princeton, 1924. P. 29 ; Dow- sett C. J. F. A Twelfth-century Armenian Inscription. P. 212 ; Asbridge T. S. The Creation of the Principality. P. 129-133.], а Годфруа Буйонский принял титул защитника [advocatus] Гроба Господня, по всей видимости, под влиянием того, что в роду сеньоров Буйона передавался по наследству титул advocatus монастыря св. Губерта в Арденнском лесу [См.: France J. The Election and Title. P. 327 ; Murray A. V. Monarchy and Nobility. P. 12.]. Разница между ними и Бодуэном заключается лишь в том, что последний не прибегал к помощи церкви для освящения своего нового статуса. Наследственный характер власти Бодуэна как приемного сына Тороса освобождал его от каких-либо дополнительных действий по легитимизации. По аналогии с Западной Европой графство Эдесское рассматривалось им как домен, перешедший к нему по наследству.
Гуринов A.
