Боэмунда пленили в самый разгар политического кризиса. Чтобы понять, в чем заключался этот кризис, нужно вернуться немного назад и проанализировать события, произошедшие почти одновременно на Ближнем Востоке [О событиях, ставших предметом анализа в этой главе, см.: Yewdale… Р. 95 sq.; Grousset R. Histoire des croisades… P. 376 sq.; Cahen C. La Syrie… P. 228; Runciman S. Histoire des croisades… P. 276 sq.; Richard J. Histoire des croisades… P. 140 sq.; Asbridge T. The Creation… P. 51 sq.]. Их следствием явилось то, что за несколько недель была произведена странная рокировка князей и прелатов — точнее, это была своего рода крупномасштабная игра в политические музыкальные стулья.
В июне 1100 года Боэмунд понял, что Лаодикея от него ускользнула: Раймунд Тулузский ловко захватил город и, разместив в нем свои войска, передал его Алексею, чей флот оказал графу поддержку с моря. Следовательно, расширение границ и упрочение княжества Антиохийского должно было происходить за счет мусульманских соседей, поэтому Боэмунд устроил набег на земли к юго-востоку от Антиохии, против короля Алеппо Ридвана, которого он разгромил под Келлой. Позднее весь регион между Кафартабом и Алеппо попал в руки латинян, в то время как норманнский предводитель отправился на север, чтобы напасть на Марат, занимавший стратегическую позицию в таврских горах; городом управлял византийский наместник Татул [Cheynet J.-С. Thathoul, archonte des archontes //Revue des études byzantines, 48, 1990. P. 233-242; Beech G. T. The crusader lordship of Marash in armenian Cilicia, 1104-1149 //Viator, 27, 1996. P. 35-52. Dédéyan G. Les Arméniens… T. 2. P. 936-946.].
Возможно, уже во время похода он получил призыв о помощи от Гавриила, армянского правителя Мелитены [Малатьи], которой угрожал Малик Гази Гюмюштекин ибн Данишмендид. Матфей Эдесский и Михаил Сириец утверждают, что Гавриил, желая заручиться помощью Боэмунда, предложил отдать ему свой город; Фульхерий Шартрский говорит только о союзе, который обеспечил бы Антиохии сторонника по ту сторону Мараша. Возможно, обе версии могут совпасть, если предположить, что Гавриил обещал Боэмунду владеть регионом в качестве его вассала [Здесь я присоединяюсь к мнению Эсбриджа: Asbridge Т. The Creation… Р. 51.].
Перед тем как покинуть Антиохию, Боэмунд усугубил разрыв с Византией, низложив и изгнав из города греческого патриарха Иоанна IV; на его место он назначил латинянина Бернарда де Валанса, которого при его содействии Даимберт Пизантий только что посвятил в сан епископа Артаха в Иерусалиме. Раскол восточной и латинской Церквей в Антиохии стал очевиден. По справедливому замечанию Стивена Рансимана, отныне к политической задаче возвращения Антиохии басилевс мог добавить еще одну цель — реставрацию законных наследников патриаршего престола [Runciman S. Histoire des croisades… P. 277.]. Итак, Боэмунд в Антиохии следовал политике латинизации, которую проводили его предки в Южной Италии..
По пути к Мелитене Боэмунд со своим кузеном Ричардом Салернским и войском в 500 рыцарей вступил в опасный регион. Для столь рискованного и далекого похода такое войско было незначительным. Пятнадцатого августа 1100 года оно попало в ловушку: большинство воинов были убиты; многие, как Боэмунд и Ричард, оказались в плену [Все источники, упоминающие об этом пленении, обозначены в Hagenmeyer. Chronologie, ne 495.]. Перед тем как попасть в руки врагов, Боэмунд успел отрезать прядь своей огненной шевелюры и велел одному сирийцу передать ее Балдуину Булонскому, чтобы известить его о своем пленении и попросить помощи — возможно, в соответствии с заранее оговоренным планом [Albert d’Aix, VII, с. 29. P. 550; Foucher de Chartres, I, 35. P. 368.]. В то время Боэмунд ничего не знал о махинациях Даимберта и Танкреда; он рассчитывал на христианскую солидарность Балдуина.
Он не ошибся: 21 августа Балдуин, который тоже опасался того, что Мелитена попадет в руки его врагов, провел операцию по спасению этого города, который все еще осаждал Данишмендид. Но последнего предупредили дозорные. Не будучи готовым дать бой Балдуину, который уже приобрел репутацию доблестного воина, он оставил осаду и увез добычу вместе с пленниками вглубь Анатолии. Достигнув Мелитены 27 августа, Балдуин еще три дня преследовал врага; затем, отказавшись от погони, он вернулся в город, в то время как плененного Боэмунда и его людей доставили в Неокесарию [Никсар]. 4 сентября Гавриил, объявивший себя вассалом Балдуина, передал ему город [Foucher de Chartres, I, 35. P. 368-369; Albert d’Aix, VII, c. 29. P. 525; Bartolf de Nangis // RHC Hist. Occ. III. P. 519.].
По возвращении в Эдессу, 12 сентября, Балдуин принял посольство, отправленное людьми Готфрида Бульонского с просьбой наследовать престол Иерусалима. Согласно его хронисту, узнав об этой новости, он с легкой грустью воспринял потерю своего брата, но с большей радостью — весть о наследстве, которое ему достанется [Foucher de Chartres, I, c. 36. P. 369 et II. P. 273; Albert d’Aix, VII, c. 30. P. 326.]. Балдуин доверил управление Эдессой своему кузену Балдуину дю Бургу, находившемуся до сего времени в Антиохии при Боэмунде, и в начале октября 1100 года с частью своего войска [Фульхерий Шартрский (II с. 1. P. 373): 200 рыцарей и 700 пеших воинов. Альберт Ахенский (VII, с. 31. Р. 527): 400 рыцарей и 1000 пеших. Эккехард (Hierosolymita, с. 21. Р. 27-28): 300 человек.] отправился в Иерусалим. Сначала он прошел через Антиохию, где, по свидетельству Альберта Ахенского, жители предложили ему править в городе вместо Боэмунда, но он отказался [Albert d’Aix, VII, с. 30. Р. 527. В этом предложении можно усомниться… К тому же о нем упоминает только Альберт Ахенский.]. Пробыв в Антиохии три дня, он возобновил поход, окончившийся в Иерусалиме. Путь к нему был долог и чреват происшествиями, такими, как, в частности, сражение под Бейрутом, в ущелье Собачьей реки [Nahr Al-Kalb], в котором Балдуину не без труда удалось одержать верх над объединенными войсками малика Дукака из Дамаска и эмира Хомса [Foucher de Chartres, II, с. 1-3. Р. 373-377.].
Тридцатого октября Балдуин и его войско подошли к Яффе, принадлежавшей его сопернику Танкреду. Балдуин не стал входить в город, хотя Танкреда в это время там не было. Согласно Альберту Ахенскому, Балдуин еще не ведал об измене Танкреда. Последний же не знал о прибытии Балдуина: 25 октября он, появившись вблизи Иерусалима, попытался, с согласия Даимберта, подкупить князей и стражников Башни Давида, дабы заставить их признать королевство за своим дядей Боэмундом или добиться этого для себя самого [Albert d’Aix, VII, с. 35. P. 531.]. Ради своего дяди? Вряд ли! Но Танкред мог надеяться на то, что при поддержке Даимберта ему удастся совершить своего рода государственный переворот. Однако его не пропустили в город, и тогда взбешенный Танкред возвратился в Яффу; холодно принятый жителями, он предпочел удалиться из города до прибытия Балдуина, который триумфально вступил в Иерусалим 9 ноября. Маневры Танкреда и причины его неудачи понятны: он еще мог примириться с тем, что был вассалом Готфрида, но боялся попасть в вассальную зависимость от своего вечного противника Балдуина. Последний, к тому же, заручился поддержкой нового папского легата, прибывшего тем временем Маврикия де Порто. Даимберту и Танкреду пришлось признать себя побежденными.
Одиннадцатого ноября Балдуин стал королем Иерусалима и принял клятву верности от своих подданных. Даимберт не присутствовал на этой церемонии: покинув епископский дворец, он удалился в монастырь на горе Сион, опасаясь гонений из-за обвинений Арнульфа де Шока, которого крайне пристрастный Вильгельм Тирский, не колеблясь, называет первенцем Сатаны и Иудой [Guillaume de Tyr, X, с. 7. P. 410. Понятно, почему Боэмунд и «Деяния франков* скупы на похвалы Арнульфу де Шоку, главному противнику Даимберта, связанного с Танкредом и Боэмундом.]. Желанного отмщения Арнульф, однако, не добился. Даимберт и Балдуин в конце концов помирились: не кто иной, как Даимберт короновал Балдуина в Вифлееме в Рождество 1100 года. На этот раз речь шла о торжественной коронации — королевским венцом и титулом. Однако Балдуин выбрал Вифлеем, уклонившись от проведения церемонии в Иерусалиме, в котором принял терновый венец Иисус Христос [Foucher de Chartres, II, с. 3. Р. 378 et II, с. 6. Р. 382; Guillaume de Tyr, X, с. 9. Р. 413; Albert d’Aix, VII, с. 43. Р. 536.].
Позднее, ссылаясь на письмо, отправленное Боэмунду, но перехваченное вместе с Морелем, Балдуин вновь обвинил Даимберта в кощунственной измене, в желании оказать вместе с Танкредом силовое сопротивление его приходу в Иерусалим. Согласно Альберту Ахенскому, Балдуин при поддержке Маврикия из Порто, нового легата Пасхалия II, велел низложить Даимберта. Однако затем, отказавшись от этого решения, он договорился с Маврикием о том, чтобы оставить Даимберта в его епископских обязанностях — после того как получил от последнего 300 золотых безантов [Albert d’Aix, VII, с. 45-51. Р. 538-541.]. В конце концов в октябре 1102 года, после различных перипетий, Даимберт был осужден за симонию. Укрывшись в Антиохии, где его с почестями принял Танкред, он обратился к римской курии, которая восстановила его в правах, когда он вернулся во Францию вместе Боэмундом в 1105 году; затем Даимберт вернулся в Антиохию. Как видно, ему всегда сопутствовала помощь норманнов. Отношения между Балдуином и Танкредом грозили перейти в затяжную вражду. С момента прибытия Балдуина Танкред, не признавший его королем и судьей Иерусалима, трижды отказывался явиться по его вызову.
Пленение Боэмунда, если можно так выразиться, пришлось как нельзя кстати! Оно позволило найти решение нараставшего конфликта: действительно, спустя несколько дней жители Антиохии призвали Танкреда управлять городом в качестве регента, пока его дядя находится в плену. Танкред, согласившись, отдал Балдуину крепости, ставшие предметом спора между ними. В начале марта 1101 года он вверил королю Иерусалимскому свои владения в Галилее — правда, со спешной оговоркой, на которую обращает внимание Альберт Ахенский: «Если он вернется из Антиохии через год и три месяца, то получит от короля эти земли и города на правах фьефа; но если он не вернется в означенный срок, то он не сможет более потребовать у короля ни эти земли, ни эти города» [Albert d’Aix, VII, с. 45. Р. 537-538. Рауль Канский (Raoul de Caen, с. 143. Р. 706) подчеркивает симметричность положений Балдуина и Танкреда.]. Именно так впоследствии и произошло — и, возможно, Танкред потерял там, где он надеялся заполучить многое.
Танкред принял на себя обязанности регента в Антиохии. Все это время Боэмунд бессильно прозябал в глубинах турецкой тюрьмы, а Раймунд [Сен-Жильский], по-прежнему не имевший земель, находился в Константинополе под покровительством императора [Runciman. Histoire des croisades… P. 282.]. Отныне в центре будущих забот и интересов окажутся два вопроса: освобождение Боэмунда и политика правителей Антиохии в отношении мусульманских и особенно византийских соседей, чьим сторонником стал Раймунд Тулузский.
Но приняла ли Танкреда Антиохия? Автор Истории священной войны — правда, единственный из всех хронистов — дает повод в этом усомниться. По его словам, жители Антиохии закрыли перед Танкредом ворота, потребовав, чтобы он, прежде чем войти в город, принес клятву верности своему дяде [Historia belli sacri, с. 139. P. 228.]. Регентство ему доверили в присутствии нового папского легата Маврикия де Порто и генуэзских старшин, зимовавших в городе [Caffaro de Caschifellone. Liberatio Orientis //Éd. Belgrano L. T. Annali genovesi di Caffaro е de’ suoi continuatori. Genes, 1890. P. 113.]. Чуть позже Танкред подтвердил привилегии, предоставленные Боэмундом генуэзцам еще в 1098 году, тем самым укрепив свой союз с генуэзским флотом, в котором он будет нуждаться во время конфликта с Византией [На этот счет см.: Grousset. Op. cit. T. I. p. 385 sq.].
Прозвучавшая в марте оговорка насчет земель в Галилее, очевидно, побуждала Танкреда добиваться скорейшего освобождения Боэмунда, который позволил бы ему вновь отстаивать права на свои земли… с риском неминуемого конфликта с Балдуином — либо, напротив, рассчитывать на то, что его дядю не освободят: в таком случае он унаследовал бы титул князя Антиохийского. В данном случае бесполезно плодить гипотезы спекулятивного характера, однако факт остается фактом: Танкред практически ничего не сделал ради того, чтобы добиться освобождения своего дяди, пребывавшего в заключении вплоть до 1103 года.
С другой стороны, Танкред показал себя умелым управленцем и хорошим военачальником: во время его правления Антиохия окрепла и упрочила свои позиции [Yewdale… P. 95 sq.; Asbridge. The Creation… P. 47-53 et 60-66.]. Без сомнения, он проявил больше терпимости в отношении религиозных расхождений, нежели Боэмунд, радикальный противник византийцев, ратовавший за главенство латинской Церкви [См. на этот счет Albu Hanawalt. E. Norman views of eastern Christendom: from the First Crusade to the principality of Antioch //Goos, V.P., Bomstein, Ch. V… P. 115-121.]. Нет смысла рассказывать о том, что произошло в Антиохии в отсутствие Боэмунда. Однако следует обозначить те важные события, что существенно изменили политическую ситуацию в регионе во время пленения Боэмунда и привели последнего к новым решениям.
Одно из таких событий — разгром вспомогательного крестового похода 1101 года. Пусть даже численность [Richard J. Histoire des croisades… P. 85, — Ж. Ришар допускает, что лишь в одной из подразделений этого воинства насчитывалось от 50 ООО до 160 ООО погибших или попавших в плен воинов. Это слишком преувеличено.] участвовавшего в нем воинства, вероятно, преувеличена [в основном это были отряды крестоносцев, еще не выполнивших обета или сбежавших по дороге, как, например, Стефан Блуаский, Гуго де Вермандуа и проч.], его разгром связан с историей Боэмунда и Антиохии. Действительно, исключительно ради освобождения Боэмунда лангобарды, вопреки мнению Раймунда Тулузского и Стефана Блуаского, проникли в глубокий тыл, захватили Анкару, которую они вернули басилевсу, но затем потерпели поражение от объединенных войск румского султана Кылыч-Арслана и Ридвана, правителя Алеппо. Раймунд Тулузский спасся бегством.
В конце сентября, после того как Танкреду удалось отнять у византийцев Мамистру, Адану и Таре, корабль, перевозивший в Лаодикею Раймунда Тулузского, появился у берегов Киликии, вероятно, в Тарсе; его захватил Бернард Чужеземец, охранявший город для Танкреда. Он передал графа Танкреду, который удержал его в плену в Антиохии, но через несколько дней освободил, когда в дело вмешались другие уцелевшие крестоносцы. Тем не менее племянник Боэмунда не забыл добиться от Раймунда присяги, о которой нам известно лишь благодаря Альберту Ахенскому: Вняв мольбе своих братьев-паломников, Танкред велел выпустить его из заключения при условии, что тот даст клятву никогда не вторгаться ни в одно из владений, расположенных за Акрой [Albert d’Aix, VIII, 40-42. P. 381-382. Raoul de Caen, с. 145. P. 708.].
Раймунд сдержал слово — по крайней мере в том, что касалось окрестных земель Антиохии и Киликии, на которые он притязал ранее [Впоследствии Раймунд напал на Тортозу и Триполи. Это позволяет предположить, что соглашение не учитывало совокупность территорий, находившихся перед Акрой; скорее всего, в него входили земли, на которые вплоть до того времени притязал Боэмунд, считая их зависимыми от Антиохии. По этому поводу см.: Cahen. La Syrie… P. 233, n. 12. Евдейл ( Yewdale… P. 96) предпочитает думать, что Раймунд попросту не сдержал обещания.]. Он отправился в Лаодикею за своей супругой и войсками, а затем проследовал на юг с уцелевшими крестоносцами, чтобы завоевать будущее графство Триполийское. Поражение, которое потерпели крестоносцы, укрепило народную молву о том, что их предал Алексей, ответственный за этот разгром, — об этом упоминает Матфей Эдесский. Безусловно, такую точку зрения разделяли и норманны Антиохии: именно это обвинение побудило Бернарда Чужеземца задержать Раймунда Тулузского, предполагаемого виновника сговора с басилевсом [Matthieu d’Édesse. Chronique // RHC Doc. Arm. I, с. 22. P. 55-60. Raoul de Caen, с. 145. P. 707-708; Albert d’Aix, VIII, 42. P. 382.]. Едва Раймунд покинул Лаодикею, как Танкред напал на этот город, находившийся под защитой византийского гарнизона — малочисленного, но поддерживаемого флотом Алексея. Лаодикея пала после годовой осады [Raoul de Caen, е. 146. P. 708-709.].
Другой общеизвестный факт: осенью 1102 года египетские войска Фатимидов Египта нанесли королю Балдуину I Иерусалимскому серьезное поражение в битве при Рамле. Бароны королевства позвали на помощь Танкреда. Последний согласился, но настоял на том, чтобы Даимберт Пизанский, укрывавшийся в Антиохии, был восстановлен в правах. Известно, что Даимберт пробыл патриархом очень недолго. Тем не менее это значимый эпизод в истории двойственных и напряженных отношений, существовавших в то время между Балдуином и Танкредом [Albert d’Aix, IX, с. 14. P. 598-600.].
Стоит упомянуть также о печальной участи Гавриила из Мелитены. Балдуин дю Бург, преемник Балдуина Булонского в Эдессе, сделал Гавриила своим вассалом и взял в жены его дочь Морфию. Вильгельм Тирский подчеркивает, что в качестве приданого она принесла ему значительную сумму денег, в которых он крайне нуждался [Guillaume de Tyr, X, с. 24. P. 437; Grousset. Histoire des croisades… P. 389392; Dédéyan G. Les Arméniens… T. 2. P. 977-981. Amouroux-Mourad. M. Le Comté d’Édesse, 1098-1150. Paris, 1988. P. 63-65, — автор указывает на богатство и «знаменитую скупость» Гавриила.]. Однако Балдуин дю Бург ничего не сделал для того, чтобы спасти своего тестя, когда тот подвергся нападению армии Данишмендидов, а население города, не любившее своего правителя, поскольку он был ортодоксальной византийской, а не армянской веры, восстало против него. Гавриила казнили под стенами города [Michel le Syrien. Chronique / Ed. et trad. J.-В. Chabot, Paris, 1905. p. 185-186.]. Считал ли Балдуин дю Бург, что ему не стоило выводить из себя Данишмендидов, от которых зависела участь Боэмунда? Крайне сомнительно.
К переговорам об участи Боэмунда долгое время не приступали. Тем не менее в мае 1103 года они завершились освобождением князя Антиохийского. По поводу этого освобождения были составлены самые разные повествования, которые красноречиво свидетельствуют о том, как оно было воспринято, и, вероятно, том, как о нем рассказывали. Исследование версий этого эпизода помогает нам не столько узнать о самом событии, сколько понять то идеологическое применение, какое ему нашли. В который раз в эволюции этих рассказов можно вновь увидеть следы умелой пропаганды Боэмунда.
Флори Ж. “Боэмунд Антиохийский. Рыцарь удачи.
Евразия 2013
